На ниточке.
Название : Hanging on By a Thread
Автор: neonchica
Источник: http://www.fanfiction.net/s/3322271/1
Пересказ: Пуша
Бета : Amarillis
Разрешение: получено
Рейтинг: Т (от 13 лет)
Жанр: очень…очень…очень сильная тоска+депрессия+приключение (ничего себе сочетание, да?)
Герои: Дин, Сэм, Бобби, Миссури
Дисклеймер: Обычный.
Аннотация: И снова ранен Дин. Но на этот раз рана настолько тяжелая, что ему придется распрощаться с занятием, которому он посвятил всю свою жизнь. Сможет ли Сэм с помощью Бобби и Миссури вытащить брата из глубокой депрессии? Сможет ли Дин поверить в то, что жизнь продолжается? Смогут ли братья разгадать загадку древнего леса?
ИМХО переводчика:
1. Как обычно прошу прощения у автора за вольное обращение с оригиналом.
2. Восхищаюсь автором за ее смелость – так издеваться над Дином можно только от очень большой любви.
3. Имеются некоторые медицинские подробности.
4. Не рекомендуется читать особо чувствительным личностям.
 
 
*****
 
– Скажи, почему мы должны разбивать лагерь, чтобы поймать эту штуку?
Хмурый Дин оттолкнул ветку лиственницы, преграждающую ему путь. Впереди маячила спина Сэма. Новое дело привело Винчестеров в самое сердце лесного массива в Онтарио (Канада).
Сэм вздохнул и повернулся к брату.
– Потому, что эта штука нападает на туристов, Дин. Туристов. Мы никогда не найдем ее, если будем бродить по заповеднику.
– Но, Сэм, я ненавижу ходить пешком. И я ненавижу разбивать лагерь. И лес я тоже ненавижу, – Дин прислонился к стволу дерева и сделал большой глоток из фляги. – Давай вернемся. Наймем вертолет, и они высадят нас прямо в чаще. Убьем эту проклятую штуку и все.
– Мы идем больше четырех часов, – заметил Сэм. – До места первого нападения осталось четверть мили. Мы почти пришли. Так что, Дин, хватит ныть, пошли.
Дин неохотно забросил рюкзак на плечо.
– «Почти пришли», – передразнил он младшего брата, – Сэм, ты всерьез думаешь, что эта штука явится нам сегодня? Нет никакой системы в предыдущих нападениях, никакой последовательности. Черт, Сэмми, мы даже не знаем, с чем имеем дело! Ну ради чего мы поперлись пешком в самую середину ничего?
Сэм даже не обернулся, просто пожал плечами.
– Что я могу сказать? Мне жаль, что мы не знаем, на что охотимся.
– Ты уверен, что это не Вендиго? – Дин тихо выругался, споткнувшись о корень лиственницы. – Мы же в Канаде. Разве они появились не здесь?
– Я не уверен. Но думаю, что это НЕ Вендиго. Кроме местности, нет никаких совпадений. Вендиго прячутся в пещерах или логовах, куда они затаскивают свои жертвы, чтобы потом их сожрать. А погибшие туристы… их тела нашли. Они были страшно искалечены. То, что охотилось на них, убивало не ради еды.
– И с чем мы имеем дело?
Сэм снова вздохнул, но Дин знал, что исследование – конек его брата. И, когда Сэм хотел что-то выяснить, обычно ему это удавалось.
– Ну… На всех телах остались глубокие раны, как от когтей. Может быть, это был медведь или… Я точно не знаю.
– Если это медведь, тогда на кой фиг здесь мы? Разве это не работа для лесничих?
– Может быть, это не совсем медведь.
Дин остановился и на мгновение задумался. А потом бросился догонять ушедшего вперед брата. Схватив Сэма за рукав, он развернул его к себе лицом.
– О чем ты, черт возьми? Что значит «не совсем медведь»? Это медведь или НЕ медведь?
– Я не знаю, Дин! – младший вырвал руку. – Я просто знаю, что это наше дело! Называй это догадкой… предчувствием… черт! Дин! Можешь назвать это безумием, мне плевать. Но мы должны быть здесь и все!
Вскоре деревья расступились, и братья вышли на относительно чистую поляну. Дин остановился и молча взглянул на Сэма. Сверившись с показаниями компаса, тот кивнул.
– Да, это здесь. Давай поставим палатку.
Несмотря на ворчание Дина о том, что он ненавидит лес, они с Сэмом не были новичками в обустройстве лагеря. Вскоре палатка была установлена, а на костре забулькал обед. Оставив Сэма кашеварить, Дин обошел поляну, посыпал периметр солью и начертил защитные знаки. Поев, братья решили осмотреться, пока не село солнце.
 
ХХХХХХХХХХХ
 
– Так что мы ищем? – спросил Дин, бесшумно продвигаясь по толстому слою травы, опавших листьев и хвои.
– Понятия не имею. Ищи яму, или логово, или что-то вроде того. Ты же у нас гений, Дин. И лучше меня знаешь, что надо искать.
– Да, да, я знаю, – нога Дина соскользнула с коряги и по щиколотку ушла в яму с жидкой грязью. Выругавшись, он осмотрел грязный ботинок и принялся вычищать его о траву. – Я просто хочу, чтобы все было как-то иначе. Как-то более определенно. Чтобы мы знали хоть что-то об этой штуке. Как-то мне неспокойно, Сэм.
– Что? – младший Винчестер уставился на брата, обычно Дин не признавался в подобных вещах.
– Даже не знаю. Что-то здесь не так.
– Ладно, когда определишься, дашь мне знать.
Дин вздохнул и зло ударил ногой по трухлявому пню.
– Я пойду направо, кажется, там просвет между деревьями. А ты оставайся здесь. В десять встретимся.
Сэм рассеянно кивнул, его внимание привлек небольшой комок грязи, который выделялся на фоне травы своим необычным цветом. Присев на корточки. Сэм осторожно раздвинул листья и увидел небольшой кожаный мешочек. Осторожно взяв его в руки, он внимательно осмотрел находку: на потертой красноватой коже были выдавлены какие-то символы, судя по всему, очень древние. Может быть, тут было начертано древнее предание, а может быть - заклятье. Горловину мешочка стягивал кожаный шнурок, и Сэму пришлось немало повозиться с ним.
На первый взгляд содержимое мешочка представляло собой горстку грязи и каких-то обломков. Но Сэм знал, такие вещи не возникают сами по себе. Кто-то наполнил этот мешочек и затянул шнурок. Но кто и для чего? Размышления Сэма прервал отчаянный, полный боли крик Дина. Швырнув находку в рюкзак, Сэм бросился к брату.
 
Ххххх несколькими минутами ранее хххххх
– Кажется, я кое-что нашел! – крикнул Дин через плечо, сворачивая с едва заметной тропинки. В ответ прозвучало лишь невнятное ворчание Сэма, который болтался где-то за деревьями.
Его внимание привлекли ветки кустарника, которые плавно покачивались. Вроде ничего необычного, но в лесу было тихо, не было даже ветра, который мог бы их раскачать. Сосредоточившись на странном поведении растения, Дин не смотрел, куда ступает, и не заметил опасность.
Сначала он услышал щелчок, прозвучавший в лесной тишине, как выстрел, а потом что-то сбило его с ног, и он здорово приложился головой о мокрую землю. Из забытья его вырвала боль. Дикая, разрывающая, всепожирающая боль возникла где-то в ноге и быстро охватила все тело.
Отчаянный крик наполнил его уши, и прошло несколько минут, прежде чем Дин понял, что кричит он сам. К этому моменту Сэм уже стоял на коленях возле брата и поддерживал его за плечи.
– ДИН! Господи, Дин! Что случилось?
Хватая воздух ртом, Дин изо всех сил пытался взять себя в руки и хотя бы перестать орать. Нельзя пугать мелкого.
– Все нормально, – прохрипел он сквозь стиснутые зубы, хотя черта с два все было нормально; но это единственное, что он мог сейчас сказать. – Помоги мне встать, Сэм. Я должен снять эту проклятую штуку с ноги.
Сэм взглянул на ногу Дина и побелел.
– Черт! Ты видел свою ногу?
Дин даже не потрудился взглянуть. Честно говоря, он боялся это сделать, но в голосе Сэма было столько страха, что он помимо своей воли опустил глаза и взглянул на то, что еще недавно было его ногой. Желудок подскочил к самому горлу. Дин перекатился на бок, и его вырвало. Прежде чем взять себя в руки, он какое-то время лежал на боку, обливаясь потом и глотая влажный болотистый воздух.
Потом осторожно повернул голову; жуткая картина словно магнитом притягивала к себе его внимание. Следовало признать, что во второй раз все показалось не так уж ужасно.
Это было похоже на медвежий капкан. Самый огромный из всех медвежьих капканов, которые Дин когда-либо видел. Устройство из темно-серого сплава, скорее всего чугуна, было очень старым. Настоящий антиквариат. Его огромные ржавые зубы глубоко вошли в голень, разорвав кожу, мышцы и кровеносные сосуды. Что-то снова щелкнуло, и Дин не удержался от крика, явственно почувствовав, как хрустнули сломавшиеся кости. Кровь уже пропитала толстую ткань джинсов и капала на траву.
Дин со стоном уронил голову на колени Сэма.
– Просто сними эту чертову штуку.
– Дин, я… - Сэм в отчаянии взъерошил свои и без того растрепанные волосы. – Черт, я даже не знаю, как к ней подойти, чтобы не причинить тебе боль.
– Просто сделай это! – прорычал Дин, и его пальцы вцепились в траву.
Сэм осторожно переложил голову брата на землю, подполз к его ногам и внимательно осмотрел хитрое устройство.
Он не очень много знал о медвежьих капканах, но сразу понял, как только он попытается разомкнуть дужки, они тотчас захлопнутся снова. И Дину будет очень… очень больно.
– Проклятье! Сэм, сними его! – Дин ударил кулаком по сырой земле. Он чувствовал, что начинает дрожать. Первые признаки шока. Нужно действовать как можно быстрее.
– Господи, парень, – Сэм склонился над братом. – Я не смогу снять его сам.
– Что? – в голосе Дина звучали страх и злость. – Прошу тебя, Сэм, сними его.
– Дин, это работа для двоих. Нет никакого способа снять его в одиночку, тебе придется мне помочь.
– Вот черт! – Дин до крови прикусил губу и закрыл глаза. Сэм решил, что брат упал в обморок, но глаза Дина снова открылись.
– Хорошо, Сэмми. Только помоги мне сесть.
Сэм осторожно приподнял брата за плечи. Дин тяжело дышал, пот крупными каплями катился по его лицу.
– И… что мне… делать?
– Здесь на каждой стороне есть защелки. Тебе нужно закрепить их, когда я высвобожу твою ногу.
Дин кивнул и потянулся к рычагам. Тело отозвалось резкой болью. Дин умоляюще взглянул на брата. «Прошу тебя, сделай это быстро», читалось в его взгляде.
Сэм кивнул, борясь с желанием закрыть глаза, и положил руки на искалеченную ногу брата.
– На «три», – прошептал он. – Один… два… ТРИ!
Зубы капкана вышли из ноги с тошнотворным звуком. Крик Дина эхом прокатился по лесу, и когда брат, потеряв сознание, упал на траву, Сэм тихо поблагодарил за это небеса.
Оттащив капкан подальше, Сэм плюхнулся на землю возле брата и задумался. Темнело. Нужно было вернуться в лагерь. Но до поляны минут двадцать быстрого хода, а ведь ему придется тащить Дина на себе.
Черт!
Сэм снял куртку и плотно обернул ее вокруг искалеченной ноги, чувствуя, как к горлу подступает тошнота. Больше он ничего не мог сделать, аптечка осталась в лагере. Он осторожно приподнял тяжелое тело Дина, взвалил его на плечо и медленно побрел через лес обратно на поляну. Дин стонал, не приходя в себя. Сэм был рад этому обстоятельству: тащить было тяжело, но еще тяжелее было бы уговорить упрямого осла разрешить себя нести.
До лагеря Сэм добирался почти час. Идти было трудно, приходилось продираться сквозь густые колючие ветки, и он то и дело спотыкался о торчащие корни деревьев. Кроме того, быстро стемнело, и Сэму пришлось остановиться и достать из рюкзака фонарик.
И хотя он едва держался на ногах, первым делом, уложив Дина в палатке, Сэм прошелся по периметру и проверил, цела ли защита. Только убедившись, что все в порядке, он вернулся к брату.
Сэм зажег галогеновую лампу, висящую под потолком палатки, и наконец сумел как следует осмотреть Дина. Брат был бледен как полотно, его рубашка промокла от пота, а тело сотрясала крупная дрожь. Куртка, обернутая вокруг левой ноги, насквозь пропиталась кровью. Сэм весь перемазался, пока разворачивал ее. Это очень испугало младшего Винчестера. Столько крови! А ведь он даже еще не успел прикоснуться к ране. Кровь была ярко-красной, и Сэм понял, что повреждена артерия.
Ножом он осторожно разрезал лохмотья, оставшиеся от джинсов, и склонился над раной. При ярком свете она выглядела ужасно. Сэм почувствовал, как к горлу снова подступила тошнота. Зажав рукой рот, он торопливо выбежал из палатки. Когда желудок опустел, Сэм вернулся к брату, дрожащими руками достал из рюкзака аптечку и задумался над тем, что он может сделать.
Прежде всего, рану надо промыть.
Вытащив флягу, Сэм увидел, что это святая вода. Искать другую флягу не было времени, да и какая разница, какой водой промывать рану? Поэтому он быстро отвинтил крышку и плеснул воду на ногу Дина. Раздалось громкое шипение, и от раны повалил дым.
Капкан был под заклятьем!
– Господи! Дин! Прости! – воскликнул Сэм, лихорадочно роясь в рюкзаке в поисках фляги с обычной питьевой водой.
Но когда он нашел ее и открутил крышку, шипение утихло.
– Сэмми, – на него в упор смотрели широко раскрытые, заполненные болью глаза брата.
– Я здесь, Дин, – он положил руку на его плечо, старясь отвлечь внимание от источника боли. – Как ты, братишка?
– Больно, Сэм. Очень больно, – Дин закрыл глаза, и его пальцы стиснули ткань спального мешка.
Сэм был близок к панике. Дин никогда не говорил, что ему больно. И то, что он признался в своей слабости, было очень плохим признаком.
– Держись, парень. Только держись. Я обо всем позабочусь, обещаю, – Сэм вернулся к осмотру раны.
Святая вода сделала свое дело, рана перестала дымиться, но Дин продолжал терять кровь.
«Черт! Эту рану не сшить! И что же мне делать?»
Сэм в который раз перерыл содержимое своего рюкзака, словно надеясь обнаружить там нечто такое, что спасет жизнь его брату, и что он пропустил. Под руку попался сотовый телефон. Дрожащими, перепачканными кровью пальцами Сэм набрал номер службы спасения, но связь молчала.
– Ладно… ладно, ты сможешь это сделать, – в который раз пробормотал он себе под нос, надеясь, что брат его не услышит и не догадается, что он до смерти напуган.
Каждый раз, когда он смотрел на ногу Дина, ему казалось, что рана становится хуже.
Кости точно сломаны, это было ясно по тому, как болталась нога, когда он поднимал Дина с земли. Мышцы, сухожилия и сосуды порваны, и здесь их не восстановить. Сэм с трудом сглотнул и понял: все, что он может сделать здесь, в лесу, это попытаться остановить кровотечение.
– Дин… парень, это будет больно, – прошептал он, расстегивая и вытягивая ремень из джинсов.
«Это нужно Дину», убеждал он себя, накидывая ременную петлю на бедро брата.
Дин едва слышно застонал и слабо кивнул, готовя себя к тому, что должно случиться.
Но к подобной боли невозможно было подготовиться. Когда Сэм затянул импровизированный жгут, Дин закричал. Его тело выгнулось под натиском страшной боли, и он еще долго не мог прийти в себя, хватая воздух открытым ртом. Но это было еще не все. Сэм вытащил из рюкзака чистую футболку, подсунул ее под израненную голень и завязал как можно туже. Дин снова закричал. Но на этот раз крик утих быстрее. Он выбился из сил. Сэм подозревал, что единственное, что сейчас удерживает Дина в сознании – беспокойство за младшего брата.
– Еще немного, Дин, потерпи, – Сэм свернул спальный мешок Дина и аккуратно разместил его под раненой ногой.
– Сэмми…
– Я здесь, Дин, я здесь, – Сэм склонился над братом, отчаянно пытаясь придать лицу хоть каплю уверенности.
Смочив водой еще одну футболку, он тщательно протер лицо брата мокрой тканью, бормоча какие-то ласковые слова. Потом он достал из аптечки четыре таблетки тайленола, приподнял Дина за плечи и осторожно подсел под него, устроив его голову у себя на плече.
– Вот, – он вложил лекарство в рот брата и поднес к его губам флягу. – Выпей. Прости, но ничего сильнее у нас нет.
Дин с трудом проглотил таблетки, поперхнулся водой и закашлялся. Каждое движение заставляло его стонать от боли.
– Не… извиняйся… - слабо пробормотал он. – Не… твоя… ошибка… Моя.
– И не твоя ошибка тоже, – возразил Сэм, крепче прижимая брата к своей груди и продолжая вытирать его лицо. – Думаю, это имеет отношение к тому, на что мы здесь охотимся.
– М…медведю?
– Да, Дин, медведю… Или как оно там называется.
– Ты… думаешь… он… - голос Дина упал до чуть слышного шепота, губы едва шевелились, он из последних сил старался держать глаза открытыми.
– Не знаю, Дин. Я не знаю. Но ночью здесь мы в безопасности. А утром я первым делом вытащу тебя отсюда. А теперь спи. Я ничему не позволю с тобой случиться.
Борьба за ясность сознания была проиграна, и с последними словами брата Дин закрыл глаза и соскользнул в забытье. Какое-то время Сэм сидел, держа Дина у своей груди, вытирая его бледное лицо мокрой футболкой и шепча какие-то бессмысленные глупости. Возможно, так бы он просидел всю ночь, если бы не шум, неожиданно раздавшийся возле палатки.
Сэм дернулся и замер. Его резкое движение не разбудило Дина, но брат тихо застонал. Ругая себя, Сэм осторожно переложил Дина на расстеленный спальный мешок, подхватил фонарик и оружие: пистолеты, заряженные серебряными пулями и солью, освященный нож… Он не знал, с чем придется столкнуться, и хотел быть готовым ко всему.
Сэм осторожно выполз из палатки на залитую лунным светом поляну и огляделся, давая глазам возможность привыкнуть к полутьме. Он надеялся, что ему не придется использовать фонарик. На первый взгляд ничего подозрительного или опасного на поляне не было. Сэм еще раз обошел защитный барьер и уже собирался вернуться к брату, как вдруг заметил отсутствие рюкзака с продуктами.
Они с Дином повесили его на дерево, чтобы защитить от животных, которые могли бы забрести в лагерь. Братьям не хотелось разбираться еще и с настоящими животными, им вполне достаточно было сверхъестественных существ, поэтому они приняли меры. Но теперь рюкзак с едой валялся на земле за защитным барьером, и Сэм понял, что соль бесполезна. Она не остановила их ночного гостя.
Сэм плотнее сжал дробовик и еще раз обошел лагерь по периметру, на этот раз глядя в оба. К этому моменту его глаза уже привыкли к полутьме, но разглядеть что-либо за плотной стеной деревьев невозможно было даже днем. Пора было возвращаться к Дину, чтобы проверить его состояние и как следует обдумать сложившуюся ситуацию. «Господи, – думал Сэм. – Я бы сейчас все отдал за лэптоп и возможность покопаться в Интернете».
 
Убедившись, что Дин спит, Сэм достал из рюкзака кожаный мешочек и принялся разглядывать его, надеясь обнаружить хоть какую-то зацепку. Он понятия не имел, что означает его находка, но что-то подсказывало ему, что она связана с нападениями на туристов. Сэм напряженно думал, пытаясь раскопать в своей памяти все, что могло быть так или иначе связано с символами на мешочке или его содержимым.
Учитывая истертость кожи, можно было предположить, что она очень старая, возможно, ровесница капкана. Символы на коже могли быть индейскими. Когда-то эту местность населяли племена Алконгинов. Вполне возможно, что они причастны к изготовлению этого мешочка. Сэм жалел, что понятия не имеет, что означают символы снаружи и грязь внутри. Тщательно осмотрев содержимое, он понял, что оно подобрано не случайно. Там был не только какой-то мусор, но и смесь разных трав, кусочки коры и как минимум три типа земли. Кроме того, там была кость. Крохотная, размером с мизинец, но, увидев ее, Сэм утвердился в своих догадках. Это заклинание.
Новый шум возле палатки едва не заставил Сэма выпрыгнуть из кожи. Он схватил ружье и кубарем выкатился наружу. Одна половина его надеялась, что в этот раз существо будет там, а другая – что нет. Низкое рычание из темноты послужило ему ответом. Их цель наконец-то решила показать себя, и Сэм вдруг понял, что совершенно не готов к этой встрече.
Стараясь двигаться бесшумно, Сэм поднял ружье и двинулся в обход палатки. Первое, что он увидел, были глаза. Два огромных желто-зеленых шара висели в воздухе прямо перед ним. Сэм прицелился прямо между ними, но выстрелить не успел. Глаза растаяли в воздухе.
Сэм затаил дыхание, стараясь унять отчаянно колотящееся сердце. Низкое рычание повторилось. Теперь оно раздавалось за его спиной.
Сэм резко развернулся и снова увидел два светящихся глаза. Как существо смогло обойти его и остаться незамеченным? Этот участок поляны был лучше освещен, и Сэму удалось разглядеть силуэт существа. Это определенно был медведь. Но настоящий ли? Или дух завладел звериным телом? Оборотень? Что?
Два существа стояли друг напротив друга, пристально глядя друг другу в глаза. Потом они медленно двинулись, перемещаясь по поляне так, чтобы не нарушать зрительный контакт. Сэм не пытался стрелять. Он хотел изучить это создание, понять, можно ли его убить. Но и существо изучало Сэма.
Медленно, шаг за шагом, они двигались, словно в каком-то причудливом танце. Сэм знал, что медведь быстрее его. Намного быстрее. И, кроме того, он не боится соли. А еще медведь играет с ним.
Две мысли бились в голове Сэма, пока он кружил по поляне. Две мысли, которые были крепко вбиты в его голову еще до того, как он вышел на свою первую охоту: защити раненого и убей зверя.
С первой задачей все было более-менее просто: пока они двигались таким образом, Сэм мог оставаться между палаткой, в которой лежал раненый Дин, и существом. Со второй возникли проблемы. В прошлый раз, когда он выстрелил в медведя, находящегося в паре шагов от него, зверь легко уклонился. Интересно. Будет ли у него вторая попытка? И, черт возьми, если это дух, как он найдет кости, чтобы сжечь их! В лесу полно медвежьих костей! Ему придется перекопать весь лес! Вот дерьмо!
 
Наконец медведю наскучило, он задрал морду к небу и издал рык, от которого покачнулись верхушки сосен. Сэм вздрогнул. Он испугался, что этот рев разбудит Дина, и тот, в любом состоянии оставаясь старшим братом, ринется на выручку к младшему, невзирая на собственное состояние.
Сэм с волнением прислушался; из палатки не донеслось ни звука. Облегченно вздохнув, Сэм вернулся к решению первоочередной задачи, стоящей сейчас перед ним во весь свой немалый рост. Медведь беспокойно ворчал, и его огромные когти скребли землю. Сэм вскинул дробовик, прицелился, понимая, что второго шанса у него не будет, и нажал на курок.
Страшный вой огласил лес, когда заряд соли ударил медведю в морду, и резко оборвался, когда зверь растворился в воздухе.
Сэм стоял и тупо смотрел на то самое место, где только что находилось огромное существо, понимая, что это еще не конец. Слишком просто все получилось.
Напряженно оглядываясь, Сэм медленно двинулся в сторону палатки, ожидая, что зверь покажется снова. Ему показалось, что прошли часы, хотя на самом деле прошла пара минут, прежде чем он снова увидел существо. Сэм готов был поклясться, что на этот раз глаза зверя пылали еще ярче. И располагались они по-другому, ближе друг к другу и ближе к земле. Да и ворчание было иным, не таким громким, хотя и не менее пугающим. Выйдя на освещенный луной участок, Сэм увидел, что существо изменилось. Это больше не был медведь. Перед Сэмом стоял волк.
Самый огромный из всех виденных им раньше. Лунный свет серебрил шкуру, с огромных клыков капала слюна. Волк зарычал, и Сэм невольно попятился, сжимая дробовик.
Превращение медведя в волка подсказало Сэму, что это не одержимое животное. Значит, дух. Из этого открытия вытекали новые вопросы: где искать кости? И какие именно кости?
Сэм заставил себя выбросить эти вопросы из головы, сейчас самым важным для него было уничтожить проклятую тварь и доставить Дина в больницу. Раздумывая над этим, он замешкался, что дало волку возможность напасть. Звук выстрела слился с воем атакующего животного. Тяжелое тело зверя сшибло Сэма с ног и придавило к земле. Молодой охотник почувствовал дикую боль в плече, куда вонзились огромные зубы, и закричал.
Желто-зеленые глаза волка мерцали в паре дюймов от его лица, Сэм из последних сил старался не дать зверю вцепиться себе в горло. Он бил его кулаком по морде, другой рукой тщетно пытаясь нащупать выпавший дробовик. Сэму удалось впихнуть правую руку между волчьими зубами. Сомкнулись страшные челюсти, потекла кровь, Сэм снова завопил, но сумел собраться, подтянуть под себя ноги и сильным пинком отшвырнуть зверя. Волк откатился на пару шагов, но это дало Сэму время подобрать дробовик и вскочить.
Человек и зверь снова закружили в странном, смертельном танце, как это было раньше. Одной рукой Сэм сжимал оружие, другой – зажимал глубокую рану на плече. Он понимал, что есть всего одна попытка, другой не будет. Но на этот раз он был готов.
 
Ххххххххххххххх
 
Дин услышал рычание медведя, но сначала решил, что это сон. Потом раздался выстрел и медвежий вой, и Дину пришлось проснуться. Он медленно открыл глаза, какое-то время лежал, задыхаясь и обливаясь потом, напряженно прислушиваясь к шуму, доносящемуся снаружи. Он ждал хоть какого-то свидетельства того, что Сэм в порядке. Но вместо этого услышал отчаянный крик боли. Дин резко сел и со стоном упал обратно. Голова закружилась, во рту появился привкус желчи и крови, боль пронзила все тело. Когда тошнота прошла, Дин снова сел, но на этот раз медленно и осторожно.
Сэм снова закричал. Брат в беде.
Сумка с оружием лежала в другом углу палатки, и Дину пришлось потянуться за ней. Рана тотчас отозвалась адской болью, сразу напомнив ему, почему он не сражается рядом с Сэмом. Дин прикусил губу, пытаясь удержаться от крика. Подтащив к себе сумку, он нашел свой любимый пистолет, коробку с патронами, и принялся загонять их в обойму.
– Держись, Сэмми. Я сейчас, – прошептал он и перекатился на живот. Черт, нога не даст ему встать, не говоря уже о том, чтобы ходить.
Если бы речь шла о ком-то другом, Дин, скорее всего, потерял бы сознание после первого же движения. Но там был Сэм. Сэмми. Его Сэмми. Ради этого мальчика Дин прополз бы всю дорогу до ада и обратно, и будь он проклят, если какая-то боль сможет его остановить.
Хотя на этот раз это была не просто боль. Никогда, за всю свою 27-летнюю жизнь Дин не испытывал подобного.
Он выбросил вперед руки и подтянул за ними свое непослушное тело. И еще раз…
До выхода из палатки было два шага, но когда Дин преодолел это расстояние, силы почти оставили его. Он дышал короткими, судорожными всхлипами, отчаянно стараясь не потерять сознание, зная, что тогда ничем не сможет помочь брату.
Новый крик боли заставил его собраться. Дин откинул полог палатки и увидел, как огромный волк валит Сэма на землю, и его когти начинают рвать тело брата.
Дин вздрогнул, приподнялся на локтях, покрепче перехватил оружие и прицелился. Только убедившись, что не заденет Сэма, он нажал на курок. Пуля ударила животное в грудь. С пронзительным визгом волк откатился в сторону. Дин ухмыльнулся, понимая, что не ошибся в выборе оружия, и выстрелил снова. На этот раз пуля угодила зверю прямо между глаз. Вой оборвался, и существо исчезло, превратившись в облако черного дыма.
Это последнее движение окончательно лишило Дина сил. Он подумал о том, что нужно проверить состояние брата, и потерял сознание.
 
Сколько длился обморок, никто не знает. Но Дин был уверен, что, сколько бы времени это ни продолжалось, все равно это было слишком долго.
– Сэмми…
Это было первое слово, сорвавшееся с губ Дина, когда он пришел в себя спустя несколько часов. Небо начало светлеть, а между деревьями проглядывали первые солнечные лучи.
Сэмми! Где Сэмми?
Дин приподнялся на локтях, борясь с тошнотой, и осмотрелся. Брат лежал на том же самом месте, не сдвинувшись ни на дюйм, и выглядел как мертвец.
– Сэмми!
Тишина.
– СЭММИ!
Ни вздоха, ни стона, ни единого движения в ответ. Дин стиснул зубы и пополз к брату. Казалось, прошла целая жизнь, прежде чем он сумел коснуться Сэма. Несколько раз ему приходилось останавливаться и ждать, пока пройдет головокружение. Но в конце концов он тяжело упал на землю рядом с неподвижным телом и дрожащими пальцами попытался нащупать пульс.
– Сэмми…
Пульс был. Дин выдохнул и ласково пробежался пальцами по засохшей кровяной корке, закрывающей лицо брата.
Сэм жив. Но почему он не приходит в себя?
– Сэмми, очнись. Нам надо двигаться. Нужно убираться отсюда, ты же мне обещал, помнишь? Ты обещал, что утром нас здесь не будет.
Приподнявшись повыше, Дин осмотрел раны брата. На шее и груди Сэма обнаружились десятки кровоточащих глубоких царапин и ран от волчьих зубов. Они выглядели плохо, но не так, как его собственная нога. Однако это был Сэмми, и Дину все казалось куда страшнее, чем было на самом деле.
– Черт возьми, Сэм! – Дин в расстройстве ударил кулаком по земле. – Ты же говорил, что все нормально! Что мы в безопасности! Я даже не знаю, что теперь делать! Я не могу вытащить нас отсюда!
Но кое-что Дин все-таки мог сделать. Прежде всего нужно было перетащить Сэма в палатку. Нести брата он не мог, поэтому Дин крепко схватил его за воротник куртки. Ползти с таким грузом было нелегко. Дину приходилось сначала тащить собственное тело, а потом уже подтаскивать Сэма.
– Все будет в порядке, Сэмми, – убеждал он скорее себя, чем лежащего без сознания брата. – Все будет хорошо. Я о тебе позабочусь. Ты только очнись, Сэмми. Пожалуйста. Ради меня.
Единственная причина, по которой он еще не потерял сознание – мысль о том, что Сэма необходимо перетащить в палатку и позаботиться о его ранах. Иначе Дин давно соскользнул бы в уютное небытие, избавив себя от адской боли, терзающей его тело.
Измученный до предела и даже больше, он нечеловеческим усилием втянул тяжелое тело брата в палатку и застегнул створки. Привалившись к стенке, он устроил брата у своей груди и на минуту закрыл глаза. Теперь нужно было прочистить раны. Если ржавый капкан подарил ему кучу всяких бактерий, то уж волчью слюну точно нужно было смыть. Святой водой. К счастью, фляга оказалась в пределах досягаемости. Дин отвинтил крышку и щедро плеснул из фляги на шею и грудь Сэма, надеясь, что дополнительная боль приведет брата в чувство. Раны зашипели и задымились, но Сэм даже не пошевелился. Дин запаниковал.
– Пожалуйста, Сэмми, прошу тебя, очнись. Я не вытяну тебя один, слышишь? Я просто не смогу. Ты должен мне помочь!
Слова, сорвавшиеся с его губ, изумили Дина. Раньше он никогда не просил помощи. И никогда не признавался в собственном бессилии.
Злясь на себя, Дин стиснул зубы и принялся бинтовать раны Сэма. Было очень тяжело одной рукой приподнимать крупное тело брата, а другой наматывать на него бинты. Несколько раз он едва не уронил Сэма на пол. Неуклюжие повязки сразу же пропитались кровью. Конечно, нужно было сначала наложить швы, но у Дина дрожали руки, а перед глазами все плыло, поэтому он надеялся, что тугой перевязки хватит хотя бы на первое время.
Закончив бинтовать голову, Дин аккуратно уложил Сэма на пол рядом с собой и накрыл спальным мешком. Больше он ничего не мог для него сделать. Усталость, потеря крови и боль сделали свое дело, и Дин потерял сознание, уронив голову на живот брата.
Ххххххххххххххх
 
Сэм не знал, что разбудило его: шаги, раздающиеся возле палатки, или солнце, согревающее его и без того горячее тело.
Открыв глаза, он почувствовал тяжесть на своем животе, увидел неподвижного брата и попытался сесть. Боль и головокружение опрокинули его обратно.
– Дин, – слабо позвал Сэм, пытаясь восстановить в памяти события последних часов.
Где мы, черт побери?
Но память упрямо отказывалась возвращаться. Последнее, что он помнил, это как пробирался по лесу с ноющим Дином позади.
– Дин! Дин, очнись!
И хотя он чувствовал сильную слабость и головокружение, Сэм поднял голову и взглянул на брата. И увиденное ему не понравилось. Очень не понравилось. Дин был бледен. Не просто бледен, а мертвенно бледен. Мокрые волосы прилипли ко лбу. Рубашка Сэма под его головой была мокрой от пота. А может быть, это его собственный пот? Не нужно было быть гением, чтобы догадаться: у него жар. Но что, черт возьми, случилось? Как я здесь оказался?
 
Шаги становились громче, Сэм мог разобрать голоса и… лай. Собаки! Неожиданно сердце словно сжала чья-то ледяная рука, страх пронзил все его существо. Что за черт? Он же никогда раньше не боялся собак! Что же случилось?
Сэм попытался утереть капающий со лба пот, но как только он пошевелил правой рукой, то задохнулся от дикой боли и, потеряв сознание, глухо стукнулся затылком о землю.
 
Он не слышал криков возле палатки, когда их местоположение было обнаружено. Иногда его сознание всплывало на поверхность, и тогда он чувствовал какое-то движение, кто-то трогал его измученное тело. Боль возвращалась, но теперь она была какой-то расплывчатой, приглушенной. Он не мог пошевелиться, не мог даже приподнять голову. Это пугало Сэма, ведь он не так давно сидел. Потом веки становились свинцовыми, и сознание снова ускользало.
В одно из таких «всплытий» Сэм неожиданно подумал о Дине, и глаза распахнулись сами собой.
– Дин!
Где он? Где я?
Зашуршал гравий и хрипловатый мужской голос произнес:
– Задержитесь на секунду, парни. Сэм очнулся.
Откуда я знаю этот голос? Откуда он знает мое имя?
Верхушки сосен поплыли куда-то вверх, Сэм почувствовал, что его опускают на землю.
– Сэм…
Голос казался ужасно знакомым, но совершенно неуместным в данной местности. Сэм моргнул и попытался сосредоточиться на склонившемся над ним лице.
Мужчина смотрел на него с ласковым беспокойством. Коротко подстриженная борода, бейсболка, скрывающая большую часть лица, но Сэм вдруг узнал его и улыбнулся, молясь, чтобы это не было сном.
– Бобби…
– Конечно.
– Где Дин?
– Здесь, – Бобби положил руку на плечо Сэма, мешая тому подняться. – Он на других носилках.
– Он… в порядке?
На скулах Бобби заходили желваки, он отвел взгляд.
– Он в порядке, Сэм. Без сознания, но с ним все хорошо.
Бобби лгал. Человек, который знал братьев с самого детства, который почти заменил им отца, в то время, когда их родной отец был слишком занят, чтобы воспитывать мальчишек, лгал ему.
– Бобби! Ответь! Скажи мне правду!
Старый охотник покачал головой, зная, что Сэм не успокоится и не отступит.
– Он в тяжелом состоянии, Сэм. Он потерял слишком много крови, а его нога…
Бобби замолчал, но Сэм не стал требовать продолжения. Он боялся услышать, что его брат при смерти.
Как только Бобби упомянул ногу, Сэм вспомнил про капкан. И испугался, что сейчас Бобби скажет, что ногу Дина нельзя спасти. И как только Бобби произнесет эти слова, они станут реальностью. Ужасной реальностью. А Сэм боялся такой реальности.
– С ним все будет хорошо! – заявил он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно тверже. – Это же Дин! Он сто раз встречался со смертью и каждый раз побеждал ее. И он сделает это снова.
– Я знаю, знаю, – рука Бобби сильнее надавила на плечо разволновавшегося Сэма. – Но нам пора двигаться. Скоро стемнеет, а вам, мальчики, срочно нужно в больницу.
Сэм кивнул и закрыл глаза.
– Позаботься о Дине, – прошептал он, теряя сознание.
 
Хххххххххххххххх
 
 
Из забытья Сэма вывел громкий монотонный писк медицинской аппаратуры. Возвращение к реальности сопровождалось все там же странным ощущением «плавания», как и в последний раз, только более сильным.
Открыв глаза, Сэм увидел ослепительно белый больничный потолок.
– Сэм?
Это был голос Бобби, и парень вздохнул с облегчением: присутствие старого охотника не было просто сном или бредом.
Он осторожно перекатил голову на ухо, радуясь тому, что может это сделать, и прислушался к своим ощущениям. Левая рука и нога тоже шевелились, а вот правая рука отказывалась выполнять команды. Внезапно затуманенный мозг пронзила одна мысль, затмив собой все остальное.
– Как Дин? – спросил он, ненавидя свой каркающий голос.
– Еще в операционной. Но он держится.
Слава Богу, брат жив.
Сэм вздрогнул, когда заныли затекшие мышцы шеи, перекатил голову обратно на затылок и закрыл глаза.
– Как ты, малыш? Что-нибудь болит?
Сэм снова медленно повернул голову к источнику голоса и пробормотал, не открывая глаз.
– Нет. Я просто волнуюсь за брата.
– Сэм Винчестер, тебе не стыдно лежать на больничной койке и вот так нагло врать сквозь стиснутые зубы? Тебе очень больно, и это видно с первого взгляда.
Глаза Сэма распахнулись.
– Миссури? – почти пропищал он, не зная, бояться или радоваться.
– А ты думал, кто? Санта Клаус? Кто, черт возьми, нашел твою тощую задницу? Вы же не торопитесь оставить координаты, отправляясь на очередную охоту!
Сэм моргал, пытаясь сообразить своим затуманенным болью и лекарствами мозгом, о чем толкует шумная чернокожая женщина. Заметив растерянность на лице Сэма, Бобби поднял руку, чтобы остановить поток слов, но он недостаточно хорошо знал Миссури Мозли.
– Не смей махать на меня руками! Если я первая обратилась к тебе за помощью, это вовсе не означает, что ты можешь затыкать мне рот. Эти мальчики значат для меня столько же, сколько для тебя. И если бы не мои проклятые колени, я сама отправилась бы их спасать.
Бобби смотрел на чернокожую женщину, открыв рот, но, тем не менее, больше не пытался ее перебить. Сэм усмехнулся, как вдруг неожиданное понимание ударило его, словно бейсбольной битой.
– Постой! Как… как ты нас нашла? Ты же не знала, где искать!
– Я – экстрасенс, мальчик! – гордо выпрямилась Миссури. – Иначе как бы я узнала место?
– Было три утра, – вмешался в разговор Бобби, все еще с опасением поглядывая на женщину, – когда она позвонила мне по телефону. Она сказала: «Бобби, ты меня не знаешь, но я знаю, кто ты, так что нет времени на формальности. Мальчики Винчестера попали в беду, и ты должен найти их», – он сделал паузу, не зная, удобно ли смеяться в подобной ситуации, но тот ночной разговор с неизвестным экстрасенсом был довольно забавным. – Я спросил, где вас искать, и она ответила, что не знает!
– … хотя я точно знала, что вы в беде, – добавила Миссури. – Той ночью я легла спать с чувством дискомфорта. А в полтретьего ночи я проснулась от ужасного кошмара. Я видела ваши лица, и все вокруг было залито кровью. И я поняла, что вы в беде.
– Сначала я решил, что это какая-то… ненормальная, – Бобби со страхом покосился на Миссури. – А потом вспомнил, что ваш отец упоминал ее имя. Он ходил к ней, после пожара. И она рассказала ему правду. Тогда я вскочил и собрался быстрее, чем ты бы успел набрать 911. Я поехал к северной границе - единственное, что она смогла мне сказать, это что вы где-то на севере. Я почти три часа висел на телефоне, пока сумел раздобыть кое-какие сведения, которые могли привлечь ваше внимание. А потом я сам позвонил Миссури.
– Мы встретились. Я смогла собрать спасательную команду, и мы вместе отправились к штабу смотрителей, надеясь, что там нам подскажут, где вас можно искать. Представь наше удивление, когда нам сказали, что вы… ну, не совсем вы, а «Дин и Сэм Клинтоны».. зарегистрированы официально. Рейнджер сказал, что хорошо вас запомнил, потому что вы не были похожи на туристов, с которыми он работал раньше. Прежде всего из-за вашей одежды и вашей машины. Никто раньше не приезжал сюда на классической Шевроле Импала. Так или иначе, он рассказал нам, что вы зарегистрировались в среду утром, оставили расписку, что вернетесь к утру следующего дня. Была уже пятница, а от вас не было никаких известий.
– Стоп! Пятница? Ты уверена, что это был не четверг?
– Мальчик, я еще в состоянии отличить четверг от пятницы. Конечно, это была пятница. В 10 утра пятницы я, Бобби и спасательная команда отправились на ваши поиски.
– Зверь напал на нас вечером в среду. Значит… мы с Дином провалялись в отключке почти полтора дня?
Бобби посерьезнел.
– Вы, парни, были в очень плохой форме, когда мы вас нашли. Я даже не знаю, как вы смогли столько продержаться. Дин был в коме, и его нога… очень сильное заражение. Твое состояние тоже было очень тяжелым, но ты хотя бы позаботился о своих ранах, прежде чем отключился.
Сэм замер.
– Я… я не обрабатывал свои раны, – едва слышно прошептал он и поднял на Бобби полные слез глаза. – Я вообще не помню, как получил их. Последнее, что я помню, на меня бросился волк и все… Должно быть, я здорово треснулся головой.
– Точно. У тебя на затылке глубокая рана.
– Господи… Это Дин. Это сделал Дин! Но как? Я даже не думал, что он в сознании. Как он сумел оттащить меня в палатку и перевязать? Черт! Возможно, он сильно ухудшил свое состояние!
Сэм зло стукнул кулаком по кровати. Ну почему Дин всегда должен изображать из себя героя!
– Мальчик, твой брат любит тебя больше всего на свете, – Миссури положила руку на колено Сэму. – И он сделает для тебя все. Прости ему его маленькую слабость.
– Прощу. Если он выживет! Ты можешь найти кого-нибудь, чтобы узнать, как идет операция?
 
Бобби встал. Он и сам собирался пойти узнать что-нибудь о состоянии Дина. Но, как только он подошел к двери, она открылась, и на пороге появился доктор с приветливым, но очень усталым лицом.
– Доктор Херли. Как дела? Как Дин?
Темноволосый мужчина вздохнул.
– Его брат пришел в себя?
Бобби кивнул и посторонился, пропуская врача в палату. Поздоровавшись с Миссури, доктор устроился на стуле возле кровати Сэма. Сэм ограничился кивком, потому что любое чуть более серьезное движение причиняло боль.
– Как Дин? С ним все будет в порядке?
Врач слабо улыбнулся и кивнул.
– Твой брат хорошо перенес операцию. Скоро его переведут в палату интенсивной терапии. Вы будете на одном этаже.
– Отлично. Это же хорошо, да? Как прошла операция? Когда я смогу его увидеть?
– Сразу же, как только его переведут в палату, и твой лечащий доктор решит, что ты готов.
– Можно подумать, я буду его спрашивать, – пробурчал Сэм.
– Прости?
– Я сказал, что навещу брата, как только его переведут.
Доктор пожал плечами, радуясь, что этот упрямец - не его проблема.
– Есть одна вещь, которую нам нужно обсудить, прежде чем ты отправишься навещать брата.
– Вы же сказали, что он в порядке?
Доктор Херли молчал, не зная, как правильно подобрать слова. С одной стороны, он искренне восхищался преданностью, которую выказывал этот мальчик своему брату, но, с другой стороны, понимал, что как только парень узнает правду, он сделает все, чтобы нарушить все существующие больничные правила. А этого нельзя было допускать.
Врач снова вздохнул.
– Мне очень жаль, Сэм. Твой брат еще без сознания и пробудет в таком состоянии довольно долго. Инфекция очень серьезная, и те болеутоляющие, что мы ему даем, очень сильные. Он обязательно очнется, но не сейчас. Возможно, через несколько дней. Тебе нужно набраться терпения. Ты готов к этому?
Сэм кивнул.
– Я привык ждать Дина.
«Поверьте мне, док, я привык. Я много раз сидел в больнице, ожидая, когда Дин придет в себя. В последний раз он валялся в коме, когда демон попытался порвать его изнутри, а потом врубил один из этих тяжелых грузовиков в нашу машину. Так что такое ожидание для меня не в новинку».
– Это хорошо, Сэм. Но есть еще кое-что, что нам надо обсудить.
Сэм с тревогой уставился на доктора, но тут заверещал пейджер. Херли прочитал сообщение и поднялся.
– Прости, Сэм, это срочно. Прошу тебя, дождись меня, прежде чем навещать Дина.
Сэм проводил доктора натянутой, кривой улыбкой, и, как только за ним закрылась дверь, приподнялся в кровати.
– Бобби, здесь есть какая-нибудь одежда? Мне срочно нужно к Дину.
Бобби знал, что спорить бесполезно. Поэтому он безропотно достал из-под стула сумку, вытащил пару спортивных штанов, чистую футболку и приготовился сопровождать Сэма.
Но Миссури придерживалась иного мнения.
– Сэм Винчестер, какого черта ты делаешь? Ты только что перенес операцию! Ты едва не погиб! И думать не смей вылезти из кровати раньше, чем позволит доктор! Кроме того, ты слышал? Этот врач хотел, чтобы ты дождался его.
– Я его дождусь, – проворчал Сэм, позволяя Бобби натянуть на себя футболку.
Довольная улыбка Миссури угасла, когда мысли Сэма высветились в ее голове.
– Я все слышала! Сэм, ты не поможешь Дину, если свалишься где-нибудь по дороге. Пожалуйста, подумай о том, что сказал тебе доктор Херли. Ради брата…
Но Сэм уже неловко натянул штаны и теперь стоял, навалившись на Бобби всем телом, пока тот устанавливал инвалидное кресло. Правая рука Сэма была плотно прибинтована к груди, но левой он крепко вцепился в подлокотник.
– Давай договоримся, – задыхаясь, пробормотал он. – Вы отвезете меня к Дину, как только его устроят в палате, и останетесь там со мной. И если ты решишь, что я в плохой форме, я тотчас вернусь в постель. Ок?
Бобби с тревогой наблюдал за Миссури. Ему предложение Сэма показалось справедливым, но вот согласится ли с ним она? Миссури кивнула. Все Винчестеры невозможно упрямы. И то, что она могла командовать ими, еще не означало, что они не могли командовать ею.
– Хорошо. Но ты уйдешь, когда я скажу, что пришло время уходить. Ясно?
– Да, мисс. А теперь мы можем пойти посмотреть, перевели Дина в палату или нет?
 
Ххххххххх
 
Двадцать минут спустя Бобби шел по коридору, толкая перед собой инвалидную коляску. Миссури шла рядом, положив руку на плечо Сэма. Санитары только что перевезли Дина в палату интенсивной терапии и переложили на кровать. Возле Дина оставалась только медсестра, которая проверила, все ли трубки и провода на месте, сняла показания приборов и, наконец, поправила одеяло на своем молодом подопечном.
Она обернулась на звук открывающейся двери и улыбнулась Сэму.
– Ты его брат?
Слух о двух тяжело раненных молодых людях, найденных в лесу, быстро распространился по больнице.
Сэм кивнул, не в силах оторвать взгляда от бледного лица Дина.
– Как он?
– Держится. Я оставлю вас с ним, если что-то будет нужно – зовите.
Она отошла от кровати, и Сэм услышал, как резко выдохнули Бобби и Миссури.
– О, Господи… - хрипло прошептал Бобби.
– Бедный, бедный мальчик, – едва слышно добавила Миссури.
Сэм быстро схватился здоровой рукой за колесо, развернул кресло и, наконец, увидел то, что привело их в такой ужас, и о чем с ним пытался поговорить доктор Херли.
– НЕТ!
Горло перехватило.
Нет-нет-нет-нет.
Этого не могло случиться! Пальцы Сэма вцепились в колесо так, что побелели суставы.
Это сон! Это не могло быть правдой!
– Где, черт возьми, нога моего брата?
 
Предупреждение: нехорошие слова.
 
Сэм не мог отвести взгляда от лежащего на постели неподвижного тела. Одеяло укрывало Дина до груди, но контуры хорошо просматривались. Сэм мог видеть очертания правой ноги и… колена левой, а вот дальше… В том месте, где должна была быть нога, не было ничего, только ровное, белое одеяло.
Сэм даже не почувствовал, как из его глаз хлынули слезы. Он развернул коляску и впился взглядом в молоденькую медсестру.
– Что, черт возьми, случилось с его ногой?
– Сэм, – Миссури положила подрагивающую руку на его плечо. – Это не ее вина.
– Тогда чья? Чья? В больницах должны помогать людям, а не калечить их!
Девушка шагнула поближе и медленно присела на корточки возле инвалидной коляски.
– Я не знаю, что произошло с твоим братом, – тихо проговорила она. – Но могу тебя уверить, что врачи сделали все возможное, чтобы спасти его ногу. Они настоящие профессионалы и знают, что делают.
– Сомневаюсь, – Сэм попытался оттолкнуть ее руки, которые она положила к нему на колени. – Я хочу поговорить с доктором. Немедленно!
– Мне очень жаль. Я поищу врача, – она поднялась и торопливо вышла из палаты.
Ее место тотчас занял Бобби. Было видно, что за попытками успокоить молодого человека он неумело скрывает собственный страх.
– Сэм, когда мы нашли вас, вы были без сознания. Он почти тридцать пять часов провалялся без медицинской помощи… без лекарств…
– С ним все было в порядке, – перебил Сэм старого охотника. – Я сам обработал его рану, и с ним все было в порядке.
Казалось, Сэм повторяет это в тщетной попытке убедить самого себя.
– Подумай об этом, Сэм, – пальцы Миссури стиснули его плечо. – Он не был в порядке, и ты это прекрасно знаешь. Он не был в порядке с того момента, как угодил в эту ловушку. И, кроме того, ты не видел, в каком состоянии была его нога, а мы видели. Ты не представляешь, на что это было похоже, когда мы вас нашли.
– Нет, – Сэм дернул плечами, пытаясь сбросить с себя ее руку. – НЕТ! – он повернул колесо кресла, подкатил его поближе к кровати и стиснул руку Дина. – НЕТ! Так не должно быть! Нужно пришить ее обратно, – голос парня почти срывался на крик. – Бобби, скажи им. Он не сможет жить без ноги! Он не захочет так жить!
– Сэм, успокойся, прошу тебя. Иначе они выгонят тебя, – Бобби с трудом сдерживал слезы. – Успокойся.
Его слова неожиданно подействовали. Сэм перестал бушевать и попытался взять себя в руки. Бывало и раньше, что их с Дином вышибали из больниц раньше времени, но сейчас он нужен был брату, поэтому не мог позволить себе эмоции.
– Я не понимаю, как они могли так поступить, – прошептал он едва слышно.
– Мальчик, твой брат – настоящий боец, – Миссури тоже пыталась бороться со слезами, но не столь успешно, и вскоре на ее яркой кофте расплылось мокрое пятно. – С твоей помощью он полностью поправится.
Сэм кивнул; скрипнула дверь, отвлекая его внимание от брата. На пороге палаты стоял доктор Херли. На лице врача читалось некоторое замешательство, он еще не решил, стоит ли ему быть строгим поборником больничных правил и, отругав Сэма, отправить его обратно в палату, или, при данных обстоятельствах, быть снисходительным к беде, постигшей этих мальчиков.
Увидев заплаканное лицо младшего брата, он решил начать со второго варианта.
Усевшись на стул возле постели Дина, доктор вздохнул и наклонился так, чтобы оказаться лицом к лицу с сидящим в кресле Сэмом.
– Мне жаль, что ты узнал все, прежде чем мы смогли поговорить. Мне жаль, что я не смог подготовить тебя к этому.
«Этому». Не нашел лучшего слова. «Это». Словно речь идет не о ноге его брата, а о какой-то вещи. Совершенно посторонней вещи.
Сэм кивнул, отчаянно борясь с желанием броситься на врача и вцепиться ему в горло.
– Он не сможет так жить, – прошептал он, не замечая катящихся по щекам слез. – Как вы могли так поступить с ним?
– Нога Дина была мертва до того, как он поступил в больницу, – заговорил Херли сухим, врачебным тоном. Бобби и Миссури слушали очень внимательно, Сэм – через слово. – Капкан нанес непоправимый ущерб. Обе кости были сломаны. Не просто сломаны, раздроблены. Голень держалась на ниточке, на тонком кусочке кожи и мышц. Рана была сильно загрязнена, и то, что пришлось волочь ногу по земле, тоже сказалось.
– Но я не тащил его по… Господи!
«Чертов упрямец сделал это, спасая меня!»
– Кроме того, жгут на бедре полностью перекрыл кровоток. Мне очень жаль, Сэм, но его нога была мертва. Я ничего не мог сделать.
Сэм задыхался. Он вспомнил ремень, который затянул на бедре брата своими собственными руками. Он думал, что будет ослаблять его каждые двадцать минут, но потом была схватка со зверем, а потом… он вырубился.
Это все моя ошибка! Я во всем виноват.
Доктор увидел, как изменилось лицо Сэма, когда он упомянул про жгут, и сразу понял, в чем дело.
– Сэм, этот жгут спас ему жизнь. Как бы парадоксально это ни звучало, он истек бы кровью, если бы ты не наложил ремень. Так что ты спас его.
Но Сэм так не думал. Он был рад, что Дин жив, но… Всю свою жизнь Дин был охотником. И потерять ногу для него означало то же самое, что умереть.
– Поймите, – взмолился он, обращаясь к врачу. – При нашей работе мы должны быть в отличной физической форме. Нет никаких вариантов. Нужно придумать что-то, чтобы спасти его ногу. Прошу вас.
Доктор Херли смотрел в полные слез глаза мальчика и думал, что, пожалуй, впервые сталкивается с такой братской преданностью. Он почувствовал искреннюю симпатию к этим ребятам.
– Мне очень жаль, Сэм. Но ничего нельзя сделать. Пройдет время, рана заживет, физиотерапия сделает свое дело. Можно будет подумать о протезировании. Люди с протезами бегают марафоны и забираются на горы. Протезирование далеко шагнуло в наше время.
Сэм молчал. Прежде всего нужно будет убедить в этом Дина. Слова доктора подбодрили его, но он знал, что реакция Дина будет в сотни раз хуже. Брат был его частью, и если Дин потерял ногу, значит, Сэм тоже ее потерял.
– Думаю, – раздался в тишине спокойный голос Миссури, – нам нужно немного времени, чтобы все обдумать. Спасибо, док, что поговорили с нами, мы признательны за вашу доброту.
Херли приветливо кивнул чернокожей женщине и снова повернулся к Сэму.
– Мне действительно очень жаль, что твой брат потерял ногу. Но я верю, что с твоей помощью он полностью поправится.
«Мне бы твою уверенность».
Сколько раз Сэм сидел возле постели брата, моля небеса, чтобы Дин быстрее очнулся. И вот, впервые в жизни он просил о другом. Он мечтал, чтобы брат проспал как можно дольше. По крайней мере до тех пор, пока он не будет в состоянии собраться с мыслями и смириться с действительностью.
Дин, прости меня. Я не должен был тащить тебя в этот чертов лес. Посмотри, что из этого вышло!
 
Сэм резко обмяк в кресле и уронил голову. Упавшие волосы закрыли ему лицо, волны боли накатывали на шею и грудь, но он принимал их как должное. Он заслужил это.
– Сэм, пора вернуться в кровать.
Разворачивая кресло, Бобби приготовился к возражениям со стороны Сэма, но парень не произнес ни слова. Более того, он не возражал, когда Бобби покатил ее к выходу. Это удивило бывалого охотника, он прекрасно знал, что разделить братьев было практически невозможно.
– Ты отдохнешь и вернешься сюда. А пока с ним побудет Миссури.
Сэм молчал. Так же, без сопротивления, он позволил Бобби уложить себя в постель и подоткнуть одеяло.
Убедившись, что Сэм устроен, Бобби устало плюхнулся на стул возле стены. Сколько я не спал? День? Два? Кажется, целую неделю.
– Бобби? – тихо прошелестел голос Сэма, и Бобби с трудом повернул голову.
– Да.
– Как ты думаешь, Дин поправится? Я имею в виду… совсем?
– Я думаю, нужно дать ему время.
– А когда оно пройдет…
– Я думаю, Дин свыкнется со своим состоянием, Сэм. Конечно, это произойдет не сразу, но в конце концов он примет это. При вашей работе раны неизбежны. И вы, парни, оба это знаете. Он был готов.
Сэм покачал головой.
– Нет, Бобби. Он готовился к смерти. Он не захочет жить так…
Бобби пожал плечами.
– Тогда тебе придется найти для него причину жить.
Было так легко переложить ответственность на широкие плечи Сэма. Бобби понимал это. И Сэм понимал. Несколько минут они пристально смотрели друг другу в глаза; Бобби, чтобы убедиться, что Сэм слушает его, и Сэм, чтобы почерпнуть силу и мудрость от старого охотника. Наконец Сэм кивнул. Бобби прав. Ему нужно быть сильным, чтобы заставить Дина понять – жизнь не закончена.
– Первое, что ты должен сделать, если хочешь помочь брату - как следует отдохнуть. Клади голову на подушку и спи. Если в состоянии Дина что-то изменится, я тебя разбужу.
Измученный Сэм словно ждал этих слов, поэтому тут же уронил голову на подушку и тихо застонал сквозь зубы, поняв, как трудно устроиться на функциональной кровати, когда у тебя в шее и груди десятки глубоких ран, а рука примотана к туловищу.
– Принести что-нибудь болеутоляющее? Я могу поискать врача.
Сэм упрямо качнул головой, не собираясь давать себе послабление. Находясь рядом с Дином, он почти не чувствовал собственной боли, сейчас же она стала почти невыносимой.
Бобби поднялся со стула и потянулся к кнопке вызова врача.
– Тебе давали лекарство несколько часов назад. Думаю, оно тебе необходимо.
Здоровая рука Сэма взметнулась вверх и перехватила руку Бобби до того, как он успел нажать на кнопку.
– Я сказал НЕТ! – прошипел он сквозь стиснутые зубы. – Я должен быть в полном сознании, когда Дин придет в себя. Меня нельзя накачивать болеутоляющими, – он с мольбой взглянул на Бобби. Этот щенячий взгляд всегда срабатывал с Дином, и Бобби неохотно убрал руку с кнопки. Внезапно его пальцы нашли руку Сэма и крепко стиснули ее.
– Тогда ты можешь передать свою боль мне, малыш. Поделись ею. Я могу с этим справиться.
Сэм колебался. Никогда ему не предлагали показать свою слабость. Не так явно. Дин использовал иной путь поддержки. Он больше предпочитал следовать заповеди отца – игнорируй боль, тогда она уйдет. Сэм ожидал того же и от друзей отца.
И все же… не веря сам себе, он стиснул руку Бобби, чувствуя, как уходит боль.
Сэм понимал, что слова «поделись своей болью» значат намного больше. Бобби предлагал свою помощь во всем. Сейчас, когда не стало отца, он пытался заменить его. И, черт возьми, у него здорово получалось.
 
Сильнейшие антибиотики вкупе с высокой температурой боролись с бушующей в теле Дина Винчестера инфекцией. Все это время Сэм терпеливо ждал. За три последующих дня Дин ни разу не приходил в сознание полностью. Несколько раз он открывал глаза, но лишь смотрел в потолок, ничего не видя и не понимая. Несколько раз с его губ слетало имя брата. И несколько раз он вздрагивал, когда медсестра перевязывала рану. Но, так или иначе, не было никаких признаков узнавания в его взгляде и никакой осмысленности в его движениях.
Когда же наконец Дин пришел в себя, он запаниковал. Брата рядом не оказалось, хотя кровать Сэма стояла в той же палате, лишь в нескольких шагах от него (договор, заключенный между Сэмом и докторами).
Братья оказались в одной комнате не потому, что врачи хотели сделать им приятное, а потому, что Сэм пригрозил, что сорвет все повязки и перестанет принимать лекарство, если они не найдут способ соединить их с братом. Сэм поклялся себе, что сделает все, чтобы помочь Дину пережить эту травму, и никакие доктора ему в этом не помешают. Он целый день просидел в инвалидном кресле возле постели Дина и после трех безуспешных попыток врачей отправить его обратно в кровать заявил, что больше не является их пациентом, и они могут отвалить от него на все четыре стороны. Правда, после этого он сполз на пол, потеряв сознание от боли и слабости.
Воспользовавшись обмороком, врачи быстро перетащили его в собственную постель, вкололи снотворное и подключили к капельнице. Очнувшийся Сэм отчаянно боролся со сном и пытался встать с кровати всякий раз, когда контроль за ним ослабевал. Поэтому врачи решили, что меньшим из двух зол будет разместить братьев в одной комнате. Правда, Сэму было поставлено условие: это произойдет лишь в том случае, если он будет пятнадцать минут сидеть возле Дина и час отдыхать. Сэму это не понравилось, но под давлением врачей, Бобби. Миссури и собственной слабости он сдался.
И он все-таки проспал.
– Сэмми! – глаза Дина широко распахнулись, когда он понял, что его единственная причина к выживанию не сидит рядом.
Сэм подскочил в кровати, захлопал ресницами и немедленно бросился к брату. Несмотря на скованность движений, вызванную ранами и лекарствами, он умудрился оказаться там раньше Бобби, который дремал в кресле у стены.
– Эй, – Сэм присел на стул возле постели брата и постарался придать своему лицу самое беспечное выражение. – Привет. Все в порядке. Я здесь, ты в безопасности.
– Господи. Сэм, я думал, что потерял тебя. Ты в порядке? – пальцы Сэма вцепились в руку брата, и он с удивлением почувствовал, как тот стиснул его руку в ответ.
Голос Дина был едва слышен, но в тот самый момент, когда он заговорил, Сэм понял: брат все помнит.
– Все хорошо, Дин. Небольшая рана, скорее, царапина. Пара швов, и через недельку я буду как новенький. А ты как?
Дин замолчал, прислушиваясь к собственным ощущениям.
– Ничего. Мне кажется, будто я плыву…
– Это обезболивающие. Я тоже себя так чувствовал, когда очнулся. Ты привыкнешь.
– Мы сделали это? – едва слышно прошептал старший Винчестер, Сэму пришлось склониться над братом, чтобы разобрать слова.
Он молчал, не зная, о чем именно спрашивает Дин. Казалось, схватка со зверем была годы назад. Он столько времени провел, размышляя о будущем, что почти забыл причину, по которой они оказались здесь.
– Я не знаю. Нападений больше не было, но, возможно, он просто зализывает раны. Ты последний, кто видел его. Я был в отключке.
Дин кивнул и прикусил губу, собираясь с мыслями.
– Значит, мы должны вернуться и все проверить.
Это было не совсем утверждение, но и не совсем вопрос. И Сэм явственно почувствовал неуверенность в голосе брата.
– Но нужно сначала все точно выяснить. Теперь мы и шагу не ступим без хорошей разведки.
– Но оно может быть все еще там.
– Может. Но мы же не знаем точно.
– И, значит, нам снова нужно туда идти.
– Давай подумаем об этом потом, – Сэм хотел отвлечь Дина. Разговор подошел почти вплотную к тому опасному месту, которого Сэм всей душой стремился избежать. К ранению Дина. Ему хотелось оттянуть этот момент еще на некоторое время, прежде чем обрушить на брата эту убийственную новость.
– Прямо сейчас нам нужно сосредоточиться на выздоровлении, – Сэм потянулся к брату, но схватился за перебинтованную грудь и зашипел. Мысли Дина тотчас вернулись к младшему брату.
– Ты уверен, что с тобой все в порядке? – спросил он, видя, как исказилось лицо Сэма. – Ты плохо выглядишь. Может быть, тебе нужно лечь?
Сэм пожал плечами и криво улыбнулся.
– Я же сказал, со мной все в порядке. Спасибо за беспокойство.
– Твое пробуждение благотворно сказалось на Сэме. Он в лучшей форме, чем был до этого момента. Я думаю, с ним все будет отлично.
Дин повернул голову и с удивлением уставился на Бобби, о присутствии которого до этого момента даже не подозревал.
– Ты что здесь делаешь?
– Они с Миссури нашли нас, – объяснил Сэм. – Если бы не они, мы бы погибли.
– Миссури? Она тоже здесь?
Дин подумал о шумной, темнокожей женщине с теплыми материнскими руками, которая умудрилась достать его до печенок в день, когда они познакомились.
– Она пошла спать, – Бобби подошел поближе к кровати. – Вернется сегодня вечером.
– Как вы нас нашли? – растерянно спросил Дин. – Мы никому не говорили, куда идем, и не оставили никаких следов. Вы даже не знали, откуда начинать.
Бобби улыбнулся и еще раз пересказал историю их чудесного спасения, добавив несколько красочных подробностей. Сэм с ухмылкой подумал, в какую легенду это превратится на двадцатый или сороковой раз пересказа. Но длинная версия события дала ему возможность как следует изучить лицо брата и мысленно подготовиться к тяжелому разговору. Он знал, что, если протянет чуть дольше, Дин узнает правду от медиков.
Он с радостью отметил, что Бобби опустил все, что касалось их повреждений, сказав только, что оба брата были без сознания, когда их обнаружили.
– Ты хочешь сказать, что мы провалялись почти полтора дня? – глаза Дина испуганно бегали по лицу Сэма, словно ища последствия не оказанной вовремя медицинской помощи. – Разве это возможно? Почему мы не пришли в себя?
В его глазах читался нескрываемый ужас. «Как же так? Почему я не смог позаботиться о Сэме, когда он во мне нуждался?»
Бобби внимательно смотрел на обоих братьев.
– Я думаю, вашим телам нужен был отдых.
– Ты ничего не мог поделать, – мягко сказал Сэм, понимая, что Дин винит себя.
Винчестеры легко поддавались самобичеванию, и теперь была очередь Сэма.
– С твоей ногой ты не мог позаботиться о себе самом, не говоря уже обо мне. Так что ты ни в чем не виноват, – выпалив эти слова, Сэм прикусил язык, проклиная себя за глупость.
«Черт возьми, Сэмюель! ЗАТКНИСЬ!»
Он с ужасом увидел, как Дин старается приподнять голову, но у него не хватает сил.
– Странное чувство, – проговорил брат. – Нога даже не болит, так… немного пульсирует. Мне кажется, что на самом деле все оказалось не так страшно, как выглядело, – он вопросительно взглянул на Сэма, словно ожидая от него иного ответа.
Сэм стиснул кулаки, скрипнул зубами и с трудом проглотил противный ком, возникший в горле. Бобби инстинктивно подвинулся поближе, стараясь поддержать младшего и понимая, что одному Сэму ни в коем случае не справиться с разгневанным, возбужденным Дином.
– Дин… насчет твоей ноги… – Сэм сжал пальцами кулак брата.
Я не могу! Я не могу сказать ему! Я НЕ МОГУ СКАЗАТЬ ЕМУ!!
Старший Винчестер смотрел на младшего с надеждой, и Сэм понимал, что, готовясь к худшему, Дин не рассчитывал на такое.
– Сэм, даже не говори, что для выздоровления понадобится время. Ты же знаешь, я с ума схожу от больниц. Поэтому добудь мне костыли, и мы уберемся отсюда в ту же секунду.
Кусая губы, Сэм лишь молча качал головой, из последних сил сдерживая слезы.
– Дин… прошу тебя, послушай… Господи, я не знаю, как сказать.
Глаза Дина не мигая смотрели на брата. Что ты пытаешься мне сказать, Сэмми?
Он хотел произнести это, как доктор Херли. Скупо и сухо описать повреждения и их печальный итог.
– Рана была очень серьезная. Обе кости были раздроблены. Мы провалялись без помощи почти полтора дня. Развилась инфекция. Они сделали все, что могли, но, Дин…
– Нннет, – сквозь зубы зарычал брат. – Не говори этого, Сэмми. Не смей мне это говорить.
Сейчас Сэм как никогда мечтал поменяться с братом местами. Он вытер текущие по щекам слезы: не время поддаваться эмоциям, брату нужна его сила.
– Мне очень жаль, Дин… Они… Они…
– Я серьезно, Сэм.
Дин боялся, что как только Сэм произнесет эти слова, они станут ужасной реальностью, поэтому следовало во что бы то ни стало остановить брата.
– Дин, они не смогли спасти твою ногу, – наконец выпалил Сэм и повернулся к Бобби, ища одобрение в глазах старого охотника.
– Это не смешно, Сэм! – Дин из последних сил пытался приподняться на локтях, чтобы взглянуть самому. – Возьми свои слова назад. Возьми их назад, придурок.
Сэм вздрогнул от несправедливого обвинения. Больше всего на свете он жалел, что не может забрать назад не только слова, но и всю ту дурацкую охоту.
– Дин, ты знаешь, если бы я мог, я…
Но Дин не слушал его.
– Как ты можешь говорить мне такое? Ты, мой брат, Сэм!
– Мне так жаль, Дин… - Сэм уже плакал, не стесняясь, не в силах ничего изменить в своей беспомощности. Он видел мокрые дорожки на щеках брата и понимал, что плачет не один.
Сэм чувствовал, что теряет разум. Рядом стоял растерянный Бобби, не зная, как вести себя в присутствии двух взрослых мужчин, плачущих, как дети.
Сэм жалел, что здесь нет Миссури, больше всего он сейчас хотел, чтобы она появилась на пороге и приказала Дину взять себя в руки. Черт, он сам хотел приказать Дину взять себя в руки. Это еще не конец света! Но нужные слова не находились, видимо, потому, что Сэм сам им не верил.
С трудом поднявшись на дрожащие ноги, чтобы казаться выше, он шагнул к постели брата.
– Дин…
– Я должен увидеть, – перебил его Дин, хватаясь за одеяло трясущимися руками. – Помоги мне подняться.
– Дин, прошу тебя…
Сэм не знал, почему так противится желанию брата. Может быть, потому, что думал, как только Дин увидит все своими глазами, он, Сэм, уже ничего не сможет изменить. А может быть, он просто был не готов столкнуться с тем всплеском эмоций, который непременно последует. А может быть, он боялся собственной реакции.
– Я должен сделать это, Сэмми, прошу тебя, – голос Дина дрогнул, личина великого охотника и старшего брата осыпалась на глазах.
Сэм испуганно взглянул на Бобби. Тот кивнул и Сэм нажал кнопку на кровати, чтобы приподнять изголовье. Бобби подхватил Дина под мышки и осторожно приподнял. Глаза Дина впились в ровную поверхность кровати, прикрытую натянутым одеялом. Он застонал сквозь стиснутые зубы, дыхание участилось, и тут же эхом откликнулся часто запищавший монитор, считывающий жизненные показания.
– Дин, успокойся, – тихо попросил Сэм, пока Бобби укладывал Дина повыше. Используя собственную слабость, он навалился на кровать брата, нашел рукой его пальцы и крепко стиснул.
– Мы пройдем через это вместе, Дин. Ты и я. Только прошу тебя, успокойся. Дыши, Дин, дыши.
Дин повернул к брату мокрое от слез лицо.
– Откинь одеяло, пожалуйста, – прошептал он бесцветным голосом.
Сердцебиение Дина вернулось к нормальному ритму, и Сэм надеялся, что медперсонал не успел уловить тревогу.
– Дин…
Даже Сэм еще не видел ногу брата. Он не находил в себе мужества взглянуть, когда медсестры меняли повязки.
– Я должен ее увидеть, – продолжал просить Дин. – Пока я не увижу сам, это не будет правдой.
Сэм умоляюще взглянул на Бобби, но тот лишь пожал плечами, словно извиняясь. Если Дин хочет посмотреть, он имеет на это право.
Сэм чувствовал, что сходит с ума.
– Ты в самом деле уверен, что хочешь это увидеть сейчас?
– Нет, – усмехнулся старший брат. – Я не хочу это увидеть. Ни сейчас, ни потом. Но у меня ведь нет выбора. Поэтому, почему не сейчас?
Сэм вздохнул, осторожно откинул одеяло, сразу же зажмурился и отвернулся. Дин должен увидеть это первым.
Последовал короткий вдох, Сэм осторожно приоткрыл глаза и со страхом посмотрел на брата.
На лице Дина читался непередаваемый ужас, и Сэм почти физически ощутил, как рвется его сердце, как рушатся его надежды и мечты.
Широко раскрытыми глазами Дин смотрел на обе свои ноги, здоровую правую и искалеченную левую.
Сэм с трудом заставил себя проследить за взглядом брата. Все оказалось не так страшно, как он себе представлял. Он не увидел окровавленных бинтов и пропитанной кровью простыни. Ноги просто не было. Она заканчивалась чуть ниже колена, и бинт на ней был белоснежный. Остальная часть ноги выглядела отлично, никаких признаков инфекции или шрамов Сэм не увидел.
– Ее нет, – дрожащим голосом прошептал Дин. – Ее нет…
– Я знаю, – как можно мягче ответил Сэм. – Я знаю, Дин. Мне очень жаль.
Игнорируя боль, он присел на край кровати и сильно прижал брата к своей груди, бормоча какие-то ласковые глупости.
– Я боюсь, Сэмми, – руки Дина отчаянно хватались за плечи брата, сминая ткань больничной рубашки.
– Я знаю, Дин, знаю. Я тоже.
Сэм не мог поверить, что произнес это вслух.
«Ты не можешь так говорить! Ты не должен так говорить! Ты должен быть сильным, черт тебя подери. Ты нужен ему».
Держа брата в объятьях, Сэм понял, что успокаивается, хотя успокоение и поддержка сейчас нужны были Дину.
Неизвестно, сколько бы времени провели братья в объятьях друг друга, но дверь в палату открылась, пропуская Лили, любимую медсестру Сэма, зашедшую проверить своего упрямого, но такого симпатичного пациента.
Увидев представшую ее взору картину, девушка в нерешительности застыла на пороге.
Бобби поднес палец к губам, прося разрешения дать мальчикам еще немного времени, но опоздал.
Услышав шум, Дин вздрогнул и отстранился от брата, хотя его рука все еще продолжала судорожно сжимать руку Сэма.
Поняв, что девушка стала невольным свидетелем его проявления чувств, Дин покраснел.
Лили нравилась Сэму. Она была стройной длинноногой блондинкой и носила симпатичные коротенькие медсестринские платьица, которые так любят голливудские режиссеры.
И, главное, она хорошо относилась к Дину.
– Я так рада, что ты очнулся, – проворковала девушка, быстро снимая показания приборов и снова укрывая Дина одеялом до пояса. – Мы очень за тебя волновались. А Сэм, тот чуть с ума не сошел. Как ты себя чувствуешь?
Дин пожал плечами и отвел глаза. Медсестра была симпатичной, но Дин был уверен, что теперь ни одна женщина не захочет иметь с ним дело. Теперь он будет вызывать у них только чувство брезгливости или, что еще хуже, жалости. Раньше он обязательно обратил бы на нее внимание. Ему всегда нравились блондинки. А кроме того, было бы чем заняться, пока он валяется на больничной койке. Раньше… когда он был полноценным человеком.
Не дождавшись ответа, Лили повернулась к Сэму и постаралась придать своему личику строгое выражение.
– Сколько ты уже на ногах?
– Ну… - Сэм робко улыбнулся. – Дин пришел в себя, – пробормотал он, словно это все объясняло.
Лили смягчилась.
– Я знаю, что вам есть что обсудить, Сэм. Но ты еще слаб и болен. Ты должен вернуться в постель.
Пока Дин спал, Сэм прислушивался к приказам врачей. Ему достаточно было знать, что брат находится рядом, в пределах досягаемости. Но сейчас, когда Дин очнулся и узнал страшную правду, Сэм не собирался отходить от него ни на шаг.
– Я отлично себя чувствую, – с вызовом заявил он.
– СЭМ! У вас был договор.
– Я знаю. Но обстоятельства изменились, – Сэм шагнул поближе к Дину.
«Мой брат не сможет справиться с этим без меня. Прошу тебя, не заставляй меня произносить это вслух», – молил его взгляд.
К счастью, Лили была не только симпатичной, но и умной.
– Хорошо, – произнесла она с картинным вздохом, чтобы показать степень своего недовольства. – Можешь посидеть еще чуть-чуть. Мне нужно поменять капельницу и перевязать его ногу. Но как только он уснет, ты немедленно возвращаешься в кровать и спишь ДВА часа. Ясно?
Сэм благодарно кивнул.
– Абсолютно.
Пока Лили разговаривала с Сэмом, Дин не произнес ни единого слова. Его пальцы крепко стискивали плечо брата, глаза не мигая смотрели в одну точку на стене палаты, и он словно не понимал, что происходит. Он никак не реагировал на обращенные к нему вопросы, на реплики, которыми обменивались Сэм и Лили, несмотря на то, что говорили они о нем. Только когда Бобби объявил, что пойдет за кофе, взгляд Дина на секунду оторвался от стены и скользнул по лицу старого охотника. Тот факт, что, когда Лили попрощалась и выпорхнула из палаты, Дин даже не взглянул ей вслед, очень встревожил Сэма.
– Ты как? – мягко спросил младший, как только братья остались вдвоем.
Дин кивнул так медленно, словно находился в летаргическом сне. Оторвавшись, наконец, от разглядывания стены, он перевел взгляд на пустоту под одеялом, и одинокая слеза покатилась по его бледной щеке.
– Дин, – Сэма взял голову брата за подбородок и повернул к себе, заставляя смотреть себе в лицо. – Поговори со мной. Я очень хочу помочь, но ты должен со мной поговорить.
В зеленых глазах брата блестели непролитые слезы.
– Нам не о чем говорить, – едва слышно прошептал он. – Ты же не можешь вернуть мне ногу.
– Не могу… мне очень жаль.
– Тогда чем ты можешь мне помочь?
«Я могу! – хотел кричать Сэм. – Могу! Но ты не позволяешь мне. Я могу выслушать тебя. Могу держать тебя за руку. Могу обнять тебя и дать выплакаться. Черт! Я даже могу плакать вместе с тобой, упрямый ты ублюдок! И когда ты, наконец, будешь готов, я буду рядом! Впусти меня, Дин! Я могу подставить свое плечо, когда ты будешь учиться ходить! Я сделаю вместе с тобой первый шаг. Я поймаю тебя, если ты споткнешься! Я всегда буду рядом. Черт, Дин! Только позволь мне быть твоим братом!»
Но Сэм ничего этого не сказал, потому что понимал: он не будет услышан. Он только надеялся, что пока будет достаточно его присутствия.
Вернулась Лили, толкая перед собой тележку, полную всяких инструментов и лекарств. За пять лет, что она работала в этой больнице, Лили насмотрелась всякого. Она видела мужественных пациентов, бесстрашно принимающих самую жестокую правду. Она видела мужчин, рыдающих и мечущихся в кровати так, что их приходилось привязывать, чтобы они не нанесли себе больше вреда. Она видела, как ломались самые стойкие люди, осознав то, что с ними случилось. Лили видела разные реакции разных людей. Она была готова ко всему, но тихие слезы Дина очень встревожили ее. Сейчас она очень хотела помочь этому мальчику, но единственное, что могла сделать - это постараться не причинить ему еще больше боли.
– Я буду очень нежна, – пообещала Лили, откидывая одеяло с ног Дина. - Не могу обещать, что это будет абсолютно безболезненно, но я сделаю все, что смогу.
Дин не шевелился и даже не моргал.
Краем глаза она увидела, как Сэм накрыл своей ладонью дрожащую руку брата.
– Дин сильный и упрямый, – заявил младший Винчестер. – И с ним все будет хорошо.
Лили улыбнулась, не зная, кому больше предназначены его слова: ей или брату. Но от всей душа она пожелала, чтобы ее пациент услышал их и поверил им.
Было в этих мальчиках что-то особенное. Она никогда не встречала ничего подобного, они отличались от обычных пациентов, с которыми она работала. Лили чувствовала, что им требуется особое внимание и забота. Осторожно разматывая бинт на ноге Дина, она пообещала себе присмотреть за братьями.
Сэм был напуган тем, что сейчас должно было произойти. Он боялся собственной реакции, поэтому сосредоточился на лице брата. Казалось, Дин тоже не смотрит на свои ноги. Его голова была опущена, глаза почти закрыты. Одну его руку сжимал Сэм, другая вцепилась в край одеяла. Отчаявшись предугадать реакцию Дина, Сэм понял, что ему придется справляться с этим самому. Он почти силком заставил себя поднять глаза и взглянуть на то, чем занималась Лили.
К его удивлению, рана выглядела совсем не страшно, никакой опухоли, никакой красноты, очень аккуратный шов. Если бы не отсутствующие голень и стопа, можно было бы сказать, что все прекрасно и на травму можно наплевать. Но их не было, и Дин не мог «наплевать» на это. Эта рана была самой страшной из всех полученных им в жизни. Не было никакого шанса, что «все придет в норму, если дать побольше времени». Не было никакой надежды на выздоровление. Нога никогда не отрастет снова, как бы быстро Дин ни поправлялся. Как бы хорошо он ни научился пользоваться протезом, как бы хорошо он ни научился скрывать свою хромоту, он никогда не будет прежним. Он потерял часть себя. И Сэм потерял часть себя.
 
Сэм чувствовал себя так, словно он стоит на канате под куполом цирка и никак не может поймать равновесие. Он задыхался, еще немного, и его скрутил бы настоящий истерический припадок, только он не знал, со слезами или со смехом. Чтобы не произошло ни того, ни другого, Сэм сделал единственную вещь, которую мог себе позволить. Он сбежал.
– Сэм! – выкрикнул Дин, когда брат неожиданно закрыл рот рукой, словно боясь, что его вырвет, развернулся и, пошатываясь, бросился вон из палаты. – Сэмми, вернись!
«Прошу тебя, Сэмми! Не оставляй меня. Ты мне нужен!»
ххххххххххххххх
 

 

дальше



Сайт создан в системе uCoz