Их знали по всей Греции: Геракл и Иолай, Зена и Габриэль. Сейчас, возвращаясь с праздника, посвященного Афродите, они еще сами не знали, как сложится предстоящий день.

- ТЫ у нас самый лучший поэт, - сказала с легкой иронией и теплом в голосе Зена.

- Ну, не самый лучший, мне бы еще подучиться. Вот только как я тебя брошу… - улыбнувшись подруге, ответила Габби. – Мало ли в какие неприятности ты без меня попадешь.

- Кстати о неприятностях, - сказал Иолай, глядя на вершину холма, где виднелись силуэты нескольких явно дерущихся человек. – У кого-то они уже есть. Может, пойдем, разберемся и поможем?

- Вообще, идея неплоха, учитывая, что силы там явно не равны. И у того парня в середине могут возникнуть определенные проблемы, - поддержал друга Геракл.

Понимая, что отдых подходит к концу, все четверо стали бегом подниматься на холм. Подойдя поближе, они убедились, что ситуация на самом деле далеко не так трагична, как им показалось вначале. В этой драке, действительно, против десятка головорезов стоял один человек. Первое, что поразило друзей, было то, что этот человек оказался девушкой. А во-вторых, сказать, что силы неравны, было никак нельзя. Девушка спокойно стояла в круге задыхающихся парней и, казалось, ей нет до них никакого дела.

Парни явно решили, что пора покончить с противницей, бросились вперед. Что произошло дальше, не понял никто. Двое из них отлетели, встретив на полпути крепкие кулачки. Третий упал под их тяжестью. Немного опешив, остальные на какой-то момент остановились, но потом, сообразив, что их все равно больше, кинулись на противницу. Их постигла такая же неудача. Девушка безразлично отвернулась от них. В это время еще один схватил ее сзади за  руки, а его приятель достал из голенища сапога кинжал.

Тут Зена, оправившись от первого потрясения и поняв, что пора вмешаться, бросила шакрам, выбив из рук убийцы его оружие. В это же время девушка ловко вывернулась из державших ее рук, развернулась и ребром ладони разбила последнему противнику кадык. На ходу кашляя и сплевывая кровь, несостоявшийся убийца и его приятели бросились врассыпную прочь от злополучного холма.

Поправив, растрепавшиеся волосы, девушка повернулась и лицом к лицу столкнулась с четверкой наших героев. Видимо еще не остыв от битвы и не понимая, кто эти люди, она вскинула руки, готовясь отразить новое нападение.

Геракл, улыбнувшись, поспешил заговорить с ней.:

- Погоди, девушка, мы не враги. Мы же помогли тебе. Ты не должны бояться нас. А эти негодяи теперь даже не подумают вернуться.

- Мне не нужна была ваша помощь. Я бы с ними и сама прекрасно справилась. За свою жизнь помимо прочих уроков я вынесла один очень важный – всегда нужно полагаться только на себя. – Голос у нее был мягкий и глубокий. Такой голос во все времена очаровывал мужчин. Но сейчас в нем слышалась сталь.

- Слушай, но мы же все-таки помогли, если бы не Зена, та парочка убила бы тебя. Можно было бы, по крайней мере, сказать «спасибо», - вмешался Иолай.

- Ты, кажется, сомневаешься, что я сама с ними легко справилась бы, - насмешливо и немного угрожающе сказала обладательница прекрасного голоса.

Она стояла достаточно близко, чтобы друзья могли ее рассмотреть. А посмотреть действительно было на что. Перед ними стояла невысокая девушка. Она была немного ниже Иолая. Темные, слегка вьющиеся волосы локонами падали на плечи и на лбу были перехвачены простым серебряным обручем. Вот только назвать этот обруч дешевым не решился бы ни один знаток искусства. Узор на нем был явно очень древний. Стройная фигурка была одета в кожаный костюм, похожий на одежду амазонок. На поясе с одной стороны висел тонкий и по виду совершенно легкий меч, а с другой – кинжал с широким лезвие. Однако во время схватки девушка даже не подумала воспользоваться ни тем, ни другим.

Черты смуглого лица и ослепительно синие глаза напоминали Гераклу кого-то, хотя он еще не мог вспомнить, кого именно.

Решив, что пора вмешаться в начинавшую разгораться ссору, Габриэль миролюбиво сказала:

- Иолай не хотел тебя обидеть. Просто он не всегда правильно выражает свои мысли. Извини его, ладно? Кстати, как тебя зовут, и кто были те негодяи, которые напали на тебя?

Напряжение на лице девушки сменилось улыбкой. Блеснули белые ровные зубы.

- Меня зовут Тэсса. Вообще я в этих краях не так давно. Эти парни, видимо решили поразвлечься. Жаль, под плохое настроение попали. А вам все-таки спасибо, если бы вы не вмешались, я бы их убила бы. У меня такое иногда случается, когда разозлюсь. А их тупость и наглость подействовала мне на нервы.

- Серьезная девушка, - прошептала Гераклу Зена. – Видел, как она, особо не напрягаясь, раскидала этих парней? Стоит узнать о ней побольше.

Потом она обратилась к Тэссе:

- Ты сказала, что ты в наших краях недавно. Откуда ты? Куда направляешься?

Иолай тут же быстро добавил:

- Может быть, тебе все же нужна помощь? Мы тут все знаем.

Габби незаметно толкнула Иолая в бок и прошептала:

- Иолай, перестань пялиться на нее, это же просто неприлично. Что она о тебе подумает? Что ты такой же, как те мерзавцы?

- Подождите, подождите, вы уже знаете, по крайней мере, мое имя, а я вот до сих пор не знаю ваших. Может быть, вы тоже представитесь?

- О, извини, Тэсса. Это действительно невежливо с нашей стороны. Я – Геракл, это мой друг Иолай, это Зена и Габриэль. Обычно мы помогаем людям. Стараемся бороться со злом. Если честно, этим мы в основном и занимаемся.

Казалось, эти имена, известные по всей Греции, ничего не сказали этой странной девушке. Это еще больше поразило друзей. Иолай не удержался:

- Ты что никогда о нас не слышала? О боги,  да откуда же ты? И куда все-таки направляешься?

Габби снова толкнула Иолая в бок:

- Иолай, перестань. Это уже невежливо. Если Тэсса захочет, она сама нам расскажет. Нельзя же так настаивать. Слушай, Тэсса, по-моему, нам всем пора перекусить. Здесь недалеко есть деревня. Там мы и поговорить сможем, если, конечно, ты захочешь.

- Хорошо. Признаться, я порядком проголодалась. Эта прогулка несколько изменила мои планы на сегодня. Так что я принимаю твое приглашение, Габриэль.

***

… Трактирщик был просто в восторге от пятерки посетителей, которые заказали еды человек на десять. Проголодались все, так что первое время за столом все молча утоляли голод. Через некоторое время, Габби, которой не терпелось узнать побольше об их новой знакомой, повернулась к Тэссе:

- Ну же, Тэсса, расскажи, откуда ты, что ты ищешь. Может быть, мы действительно сможем тебе помочь. Ты можешь нам доверять.

- Наверное, мне действительно понадобится помощь, т.к. мне нужно найти две вещи, а Грецию я не знаю вообще. Но начну по порядку. Где я родилась и кто мои родители, я не знаю. Всю жизнь я прожила на Востоке, в монастыре. Мой наставник говорил, что человек, который принес меня, велел никому не говорить обо мне. Так меня стали воспитывать в монастыре. Со временем, когда я выросла, со мной стали происходить странные вещи. Если я начинала злиться, особенно, во время боя, я переставала видеть и слышать окружающий мир. Единственный звук, который я воспринимала, был плач ребенка. Где-то захлебывался плачем малыш. Как мне потом рассказывали, в эти моменты я была на грани убийства. Я не делала различий между тренировкой с наставником или товарищами и настоящим боем с врагами.

- Естественно, я рассказала наставнику, что со мной происходит, - продолжала Тэсса. -  Нужно сказать, что именно он когда-то принял меня с рук на руки у человека, который меня принес. Он знал что-то очень важное обо мне, но не сказал. Единственное, чего я смогла от него добиться, был совет: «Найди сову и кадуцей, и ты все узнаешь и поймешь». Он научил меня всему, что знал сам, передал мне все знания, которые хранил монастырь и велел идти искать. Мне было страшно уходить, ведь раньше я никогда не покидала стены монастыря. Монахи были мне как братья, они оберегали меня и учили…

Тут Иолай не выдержал:

- Так ты, получается, воспитывалась на Востоке, а где конкретно? Я тоже был кое-где в тех краях. Меня тоже учили медитировать и все такое.

- Я жила в горах. Здесь, на Западе, их называю Тибет. Мне продолжать? Тогда не перебивайте меня. Мне и так сложно рассказывать все кратко. Хотя, в принципе, это, наверное, все. Теперь я ищу сову и кадуцей, чтобы узнать о своем происхождении. С совой все ясно, в лесу их, наверное, полно, а вот кадуцей… Я даже не знаю, как он выглядит.

Геракл задумчиво посмотрел на Тэссу:

- Кадуций говоришь? В Греции есть только один человек, у которого он есть…

- Ты имеешь в виду Гермеса? Вряд ли он отдаст свой жезл. Хотя попробовать найти его стоит, - это уже Зена.

***

- Так она действительно жива. Почему ты не сказал мне это еще тогда?

- Нельзя было. Отец должен был про нее забыть.

- Не могу понять, за что он ее так сразу возненавидел, она же была невинное дитя. Только родилась…

- А ты разве у Мойр не спрашивала? Я спросил у них об этом сразу же после того, как вернулся с гор.

- Я тогда вообще не могла ни о чем другом думать. Так что же ты узнал у Мойр?

- Не думаю, что это самое подходящее место.  К тому же мы должны проследить за ней. Мы не можем потерять ее еще раз.

- Кстати, ты знаешь, что она ищет нас?

- Ты о сове и кадуцее говоришь? Да, я тоже слышал. Может быть, ей пора узнать правду?

- Наверное, но как? Просто рассказать ей? Ты уверен, что она  поверит?

- Сова, она умная девочка.

- Да, но поверить в такое нелегко. Она же ничего не знает о своих родителях. Как мы ей все расскажем?

- Ладно, посмотрим. Там на месте решим. Пошли, их нужно догнать. Пока  они еще недалеко ушли.

- Хитрец, как мы во все это умудрились вляпаться?

- Да брось, Сова, я не жалею о том, что случилось. Просто нужно кое-что теперь исправить, кое-чье зло.

Странная пара встала из-за стола, оставила плату за еду, к которой ни один, ни другая даже не притронулись. Никто не обращал на них внимания, лишь злобный пес хозяина, постоянно кидавшийся на всех, лежал, прижав уши к голове, и тихо поскуливая, когда пара прошла мимо него.

Было около полуночи, когда Габби проснулась. Ей показалось, что у костра кто-то есть. И действительно, она увидела одинокую фигуру, сидящую к ней спиной. Осторожно, чтобы никого не разбудить, Габби встала.

- Тэсса, почему не спишь? Уже поздно.

- Не могу, Габби. Неправильно я сделала, что пошла с вами. Это опасно.

- Да ты что? Когда рядом Зена с Гераклом… и Иолай… и я еще, тебе нечего бояться. Тебя никто не обидит.

- Габби, да не в этом дело. Ты так и не поняла главного. Я не могу контролировать себя в бою. Я не вижу никого и ничего. Я убиваю всех, кто рядом, понимаешь? Это я опасна, понимаешь, я. В такие моменты меня никто не может остановить. Я не знаю, почему это происходит. Я только слышу, что плачет ребенок. А потом мне рассказывают, что я убила, или чуть не убила, кого-то. Понимаешь, я не за себя боюсь, а за вас! Наверное, будет лучше, если свои поиски я продолжу одна.

Габриэль посмотрела на девушку, всю жизнь прожившую в закрытом монастыре, и теперь ради правды о своих родителях отправившуюся в незнакомую страну. Ей безусловно нужна была помощь, но она не хотела подвергать своих спутников опасности.

«Как она похожа на всех нас», - подумала Габби. – «На Зену, Герка, Иолая, меня. Мы просто обязаны ей помочь. Как же мне разубедить ее?»

Сейчас она не знала, как это сделать и решила просто переменить тему разговора.

- Сколько тебе лет, Тэсса?

- Семнадцать, а что?

- Просто ты очень красивая и возраст у тебя самый, что ни на есть, подходящий. У тебя наверняка должен быть жених…

- Ты имеешь в виду мужчину, с которым я готовилась бы прожить всю свою жизнь? Нет, такого у меня нет и пока не было. В монастыре жили в основном мужчины, но наши отношения были как у братьев с младшей сестрой…

- И ты никогда не любила? - теперь уже в Габриэль проснулась романтика. Она хотела немного расшевелить эту молоденькую девушку, говорившую так, как будто она прожила уже много лет. Серьезность Тэссы совершенно не вязалась с ее внешностью и возрастом.

- Наверное, нет, раз я не могу положительно ответить на этот вопрос. Говорят, что когда любишь, чувствуешь себя с человеком единым целым, частью его. Я такого человека еще не встречала. Надеюсь, что встречу когда-нибудь. Тогда мне станет намного проще жить.

Габриэль улыбнулась и мечтательно сказала:

- Каждая девушка мечтает встретить подобную любовь. Это самое прекрасное, что может быть в жизни человека. Ты никогда не пыталась представить себе, как тогда сложится твоя жизнь?

- Если это случится, я, возможно, перестану убивать, не понимая, что я делаю.

- Чтооооооо? Тэсса, о чем ты? Причем тут убийства?

- Мой наставник, когда узнал, что со мной иногда происходит во время боя, решил разобраться в этом. Он долго медитировал, читал старые книги, обращался к тем силам, которые простым людям не доступны. Однажды он сказал мне: «Тэсса, тебя остановит только любовь» Он не пояснил своих слов. Я точно не знаю, что он хотел этим сказать. Наверное, когда я полюблю и меня полюбят, я больше не буду слышать плача ребенка, а значит не буду убивать тех, кто находится рядом.

Какое-то время они просто сидели молча у костра, и каждая думала о чем-то своем.

Потом Тэсса сказала, что пойдет прогуляется, т.к. ей нужно побыть одной.

***

Геракл так и не смог уснуть. Весь вечер  его не покидало ощущение, что за ними кто-то неотступно следует, не отставая, но и не приближаясь. Пора было разобраться. Геракл отошел от спящих друзей на достаточное расстояние, чтобы не будить их, и громко сказал:

- Ну, сестричка, и долго ты собираешься прятаться по кустам? Может, объяснишь, в чем дело?

- И как ты меня всегда узнаёшь? – со вздохом Афина появилась перед Гераклом.

- Зов крови, наверное. Знаешь, серебристой такой…

- Тебя это родство не радует… - то ли спросила, то ли сказала богиня.

- Мы не будем сейчас вдаваться в подробности наших семейных отношений. Меня интересует сейчас, зачем ты за нами следишь. Ведь это ты следуешь за нами от самой таверны… Объяснить не хочешь?

Афина немного смутилась, чего раньше за ней не наблюдалось. Геракл удивленно смотрел на сестру.

- Понимаешь, Геракл, это долгая история и я не знаю, как бы тебе это рассказать…

- Может быть, я попробую кратенько объяснить нашему младшему братишке, в чем дело? – и на поляне появился еще один человек, точнее бог, которого ни с кем нельзя было перепутать. Гермес парил в воздухе, поигрывая жезлом-кадуцеем. – Только вот нужно ли? Хотя почему бы и нет, все-таки мы друг другу не чужие…

Геракл не ожидал увидеть и вестника богов здесь.

- Что такое могло случиться, что сразу двое богов следуют за нами по пятам… Вернее, вы следуете не за всеми нами. Вам нужна эта девушка, Тэсса. Я угадал? Вы за ней следите? Что вам от нее нужно?

Гермес с Афиной переглянулись. Афина со вздохом кивнула.

- Скажи, Геракл, а ты хорошо помнишь лицо Тэссы? Оно тебе никого не напомнило?

Гермес спросил это явно не просто так, и Геракл вызвал в своей памяти образ их новой знакомой. Стройная, невысокая, темные вьющиеся волосы, необыкновенно синие глаза… ГЛАЗА!!!!!! БОЛЬШИЕ СИНИЕ ГЛАЗА!!!!!!!!!!

Геракл ошарашено посмотрел на Афину, и тут понимание обожгло его:

- Она твоя…. (он боялся поверить, боялся даже выговорить то, что он внезапно понял)

Афина сама пришла ему на помощь.

- Не моя – НАША….. Наша с Гермесом дочь.

- Разве это возможно, вы же брат и сестра!!!!!! – Геракл пытался осознать услышанное.

- Гермес говорит, что все могут рассказать Мойры. Ему они уже рассказали, и теперь он хочет, чтобы и я, и Тэсса услышали это от них. Поэтому мы и идем за вами.

- Она ищет вас, почему вы до сих пор не поговорили с ней? Вы понимаете, что она готова пройти всю Грецию в поисках совы и кадуцея? – Тут Геракл запнулся, поняв еще одну вещь. – Погодите, что же получается, она богиня? Теперь понятно, почему она…

- Она смертная, как все люди, - прервал его Гермес с болью в голосе.

- Но как же так, она же дочь двух богов?

- Постарался наш дорогой папочка – Зевс. Но об этом потом. Сначала я хочу поговорить со своей дочерью. Последний раз, когда мы с Афиной ее видели, она была еще младенцем…, - Геракл ясно услышал в голосе Гермеса нежность, совершенно ему не свойственную. – Ума не приложу, как мы ей об этом скажем…

- Геракл… Извини, я думала, ты один…

Все трое обернулись на голос…

- Геракл… Извини, я думала, ты один… Просто решила с тобой поговорить, я увидела, что ты пошел в эту сторону, но сразу же беспокоить тебя не решилась. Если бы я знала, что  у тебя тут встреча… Я тогда пойду. Уже светает. Скоро можно будет двигаться дальше.

- Это уже не нужно. Ты нашла то, что искала… - Геракл решил проблему сам.

- Что ты хочешь сказать, что где-то здесь и находится сова и кадуций? Где?

- Перед тобой, - Геракл указал на Афину и Гермеса. Тэсса увидела в руках бога жезл.

- Ты расскажешь мне правду о моем происхождении? – спросила девушка, глядя в глаза юному богу. Возможно, впервые за свою довольно долгую жизнь Гермес отвел глаза.

- Нет. Мы с Афиной отведем вас к Мойрам. Вообще, конечно, мы могли бы и сами, но лучше будет, если ты все узнаешь от богинь Судьбы. Когда говорят они, им можно верить во всем.

Тэсса просияла:

- Тогда идем же быстрее.

- Погоди, нужно разбудить остальных, - Геракл положил руку на плечо девушки, с интересом подмечая теперь фамильное сходство как с Афиной так и с Лукавым.

- Всем скопом заходить к Мойрам нельзя, к сожалению. Не обижайтесь, с нами пойдет только Тэсса. И… Геракл, ты не мог бы тоже пойти? – казалось, что Гермес боится оставаться с Тэссой наедине.

«Наверное, я вел бы себя точно также, если бы увидел  свою дочь спустя почти 20 лет…», - подумал Геракл, заметивший замешательство Лукавого. – Хорошо, я иду с вами, - это он уже сказал вслух, заметив умоляющий взгляд не только Гермеса, но и Афины.

В полумраке Тэсса впервые увидела богинь Судьбы. Удивительно, но страшно ей не было, она испытывала лишь какое-то волнение перед неизвестностью. Что же скажут ей сестры-Мойры?

- Я снова пришел к вам, богини. Я прошу вас еще раз рассказать то, что я когда-то давно уже слышал от вас, - Гермес говорил очень почтительно, что было вполне понятно.

- Ты не все сейчас договариваешь, Гермес, но мы не будем настаивать. Мы видим правду и поэтому мы расскажем ее этим людям, - голоса Мойр звучали тихо и успокаивающе, как тихий морской прибой.

- Мы сначала немного расскажем вам о давних временах, которые уже давно прошли. Итак, когда-то еще до появления Олимпийской Дюжины миром правил Крон, бог повелевавший временем. Боясь, что дети свергнут его с трона, точно так же, как он в свое время поступил со своим отцом Ураном, он решил убить своих детей еще до рождения. Мы не будем сейчас подробно рассказывать историю его детей, скажем только, что ему его затея не удалась, и дети свергли его с трона, который занял его младший сын Зевс. Крон был заточен в Тартар и лишился почти всех своих сил, т.к. в Тартаре нет понятия времени.

Он долго вынашивал планы мести и возвращения власти. Наконец, он придумал план, который мог если не привести его на престол, то, по крайней мере, помог бы отомстить ненавистному сыну, лишившему его всего. Воспользовавшись остатками своей власти, он сумел свести двух богов, плодом союза которых должен был родиться такой могущественный бог, что с ним бы не смог совладать никто из Олимпийской Дюжины. Мы не знаем, как Крон рассчитывал привлечь нового бога на свою сторону, но замысел ему почти удался. Богиня мудрости и справедливой войны и бог хитрости, воров и атлетов провели вместе всего одну ночь. Они даже не понимали, почему они это делают, но как бы там ни было, это свершилось.

У них должен был родиться ребенок, настолько могущественный в своих силах и знаниях, что он мог стать угрозой для Громовержца. Зевс не был бы царем богов и людей, если бы не узнал об этом. Что было ему делать, его родная дочь ждала ребенка, который мог свергнуть Зевса. Более Громовержец не колебался. В тот день, когда богиня родила прелестную девочку, маленькую богиню, Зевс метнул молнию в младенца. Очнувшейся после родов богиня видела только молнию, попавшую в ее ребенка.

Но вот чего не видели ни Зевс, ни его несчастная дочь, увидел отец девочки. То, что могло бы убить обычного человека, почти не повредило божественному ребенку. Девочка выжила. Единственное, что с содроганием увидел ее отец, дочь больше не была бессмертна. Девочка стала обычным смертным ребенком. Вернее, не совсем обычным, дочь унаследовала все способности отца и матери, но бессмертия у нее больше не было.

Желая уберечь ребенка от гнева Зевса, бог хитрости унес ее в далекую страну, в горы, где уединенно жили люди, обладавшие необычными способностями. Оставив девочку там, отец вернулся на родину, ничего так и не сказав матери девочки. Он был уверен, что она бы поняла его и простила.

(Афина посмотрела на Гермеса и в ее голубых глазах сейчас светилась благодарность и грусть)

Какое-то время в зале царила тишина…

Лицо Тэссы изменилось. Она тихо сказала:

- Вы только что рассказали о МОЕМ происхождении, верно, Мойры? Где же сейчас мои родители? Они так и не знают, что я ищу их? Где….., - она осеклась и посмотрела на богов, сидящих рядом. – Это вы. Вы мои родители. Сова и Кадуций. Афина, богиня мудрости и справедливой войны и Гермес, бог хитрости, воров и атлетов… Мои родители бессмертные боги…

Они смотрели на свою дочь и не знали, что им делать. Они ждали ее реакции, они боялись ее. Как она воспримет новость? Что она сделает, что скажет? Теперь они могли только ждать приговора судьбы…

Вдруг в синих глазах Тэссы задрожали слезы, она теперь была похожа на простую беззащитную, совсем юную девушку.

- Я так хотела найти вас… Неужели все закончилось и теперь я буду с вами… - ее тихий шепот был отчетливо слышен в этой зале, где вершились судьбы всех людей и богов.

И снова в тишине раздался голос одной из Мойр, самой старшей:

- Да, девочка, ты нашла своих родителей. Но между вами лежит огромная пропасть – бессмертие – которая всегда будет разделять вас. Я уверена, что твои родители не бросят тебя, но жить с ними постоянно ты не сможешь. Такова твоя судьба… Ты пойдешь по жизни самостоятельно, они смогут лишь иногда помогать тебе…

- Я понимаю… - тихо сказала Тэсса. – Но сейчас и здесь, в месте, где вершится судьба людей, я хочу кое-что сказать моим родителям. Я люблю вас и буду любить, как бы ни сложилась жизнь. Я знаю, что вы намного переживете меня, но это не смущает меня. Я пойду своей дорогой, но всякий раз, когда наши судьбы будут пересекаться, я буду очень рада вас видеть. Сейчас я должна многому научиться. Научиться жить в этом мире, научиться доверять людям, научиться любить… Я сейчас расстанусь не только с вами, но и с моими новыми друзьями, которые так помогли мне. Я должна научиться справляться со своими эмоциями, иначе однажды я совершу то, чего никогда не смогу себе простить.

- Я понимаю, что ты хочешь сказать нам, Тэсса. И мы согласимся с тобой, - голос Гермеса звучал печально, но твердо. – У тебя свой путь и своя судьба. Ты только помни, что если тебе будет трудно, плохо или одиноко, ты всегда сможешь позвать нас, и мы придем, какие бы дела у нас ни были.

Афина, так ничего и не сказавшая, подошла к дочери и тихо обняла ее. Впервые богиня мудрости не могла найти подходящих слов. Но слова здесь были и не нужны.

Стояли две богини. Мать и дочь. Бессмертная  и смертная. Одной из них предстояло прожить еще очень много лет, другой был отмерян обычный человеческий срок.  Но сейчас это все было не важно. Они были вместе.

- Ну, я думаю, нам пора покинуть Мойр. Мы и так злоупотребили их временем и терпением, - Геракл хотел разрядить обстановку.

- Тэсса, останься еще ненадолго, мы хотим тебе сказать еще одну вещь. Это быстро, - Мойры явно хотели сказать ей это наедине, поэтому оба бога и Геракл вышли.

- Я думаю, ты догадываешься, что мы еще хотим тебе сказать?

- Это о плаче ребенка…

- Да, девочка, ты достойная дочь своей матери. Ты умна и ты все понимаешь правильно. Мы должны только объяснить тебе, почему это происходит. В твоих жилах течет кровь богов, дающая огромную силу. Но эта сила требует выхода. Бессмертие уравновешивает ее у богов. Ты же смертна и сила рвется наружу. Когда ты злишься, ты не можешь себя контролировать и вот тогда ты начинаешь убивать. А плач ребенка, это твоя несостоявшаяся судьба, которую у тебя отобрали, дав взамен другую. Именно поэтому ты убиваешь, не помня об этом. Эта судьба уже не принадлежит тебе, сила рвется наружу, а бессмертия, способного ее сдержать, у тебя больше нет. Ты должна научиться держать себя в руках. И еще одно мы хотим тебе сказать, ТЕБЯ ОСТАНОВИТ ТОЛЬКО ЛЮБОВЬ…

Тэсса вздрогнув посмотрела на богинь Судьбы:

- Что это значит? Мне уже говорили это… раньше…

- Придет время, и ты сама это поймешь. А теперь прощай, дочь Мудрости и Хитрости, Совы и Кадуция…

***

Вечер прошел натянуто. Друзья не знали, что им сказать и нужно ли что-нибудь говорить Тэссе. Она тихо сидела у костра и задумчиво смотрела на огонь. Где сейчас были ее мысли, не знал никто…

С ее разрешения Геракл рассказал им, что они услышали от Мойр…

Потом все пошли спать, и только Тэсса продолжала сидеть у потухающего костра, погруженная в свои мысли. Потом она встала и медленно пошла куда-то.

***

Иолаю не спалось. Охотник все пытался уснуть, но сон почему-то не шел к нему, как будто бог Сна Гипноз забыл о нем. Что-то было не так…

Иолай пытался понять, что с ним происходит, что не дает ему покоя…

Отчаявшись заснуть, он встал. У костра уже никого не было. Тэссы он нигде не увидел. Первым его порывом было разбудить всех. Но потом он все-таки решил поискать сам.

На берегу небольшой речки, протекавшей недалеко, он увидел маленькую одинокую фигурку. Он подошел. Тэсса сидела на берегу, обхватив колени руками, и смотрела на воду.

- Ну, и что помогает больше, огонь  или вода, - Иолай говорил, не думая, лишь бы не было такой тишины.

Тэсса медленно повернула голову и посмотрела на него. От ее синего взгляда по телу охотника пробежала волна. В них было только боли, растерянности и еще чего-то.

- Я помешал тебе, извини… Хочешь, я уйду…

- Нет, посиди со мной, ладно? Понимаешь, сейчас мне кажется, что все в моей жизни летит кувырком. Наверное, я ждала чего-то другого, когда только отправилась на поиски. Теперь я не знаю, что мне делать дальше… У человека должна быть цель в жизни, а у меня ее сейчас нет. Вообще я не знаю, кто я, что я такое, для чего я живу… Я еще только родилась, а за меня уже решили мою судьбу…

- Тэсса, так происходит со всем, человек уже рождается со своей судьбой, он не может ее выбирать…

- Верно… Только ты же знаешь, для чего я была рождена. Для мести, для убийств… Знаешь, сейчас я жалею, что Зевс не смог до конца совершить то, что он задумал. Ему нужно было не только отнять у меня бессмертие, но и убить меня… Сейчас я ходячая опасность для людей, окружающих меня…

Иолай посмотрел на девушку, в жилах которой текла кровь богов без примеси человеческой. И вдруг он понял, что мучило его весь этот вечер. Что-то  в этой девушке притягивало его. Что-то заставляло сердце биться сильнее. Это началось с их первой встречи, просто тогда он этого еще не осознавал. И вот теперь…

«А что, собственно, изменилось?» - раздраженно подумал Иолай. – «Она осталась прежней. Ну и что, что она могла бы быть богиней. Она сейчас такой же человек, как я, Зена, Габриэль, другие люди… Почему мы не можем быть вместе?»

Иолай не заметил, что, думая все это, он смотрит Тэссе прямо в глаза. Она поняла, что творится в душе охотника, поняла его чувства и грустно улыбнулась.

- Иолай, меня нельзя любить, я приношу боль и смерть тем, кто находится радом со мной. Мне лучше покинуть вас, чтобы не случилось непоправимого. Однажды в бою я не смогу сдержать себя, и всякое тогда может случиться. Понимаешь, когда я слышу плач ребенка, остановить меня не может никто. Ты еще не видел, как это бывает. И я не хочу, чтобы ты увидел это. Всем будет проще, если я уйду…

- Нет… - вырвалось у Иолая. – Я… я не хочу, чтобы ты уходила… Сейчас, когда я понял, что происходит… со мной…

А потом Иолай просто наплевал на все: на ее предупреждение, на ее судьбу, на ее родителей-богов, на проклятие, нависшее над ней…

- О боги, как же я люблю тебя. Я полюбил тебя, как только увидел, только никак не мог признаться себе в этом, моя синеглазая богиня. Пусть у тебя нет бессмертия, пусть потом твои родители меня испепелят, но ты всегда будешь для меня богиней… И я тебя никуда не отпущу. Я буду рядом, я буду останавливать тебя, когда ты будешь слышать плач ребенка. Я обещаю, что больше ты не будешь невольной убийцей. Ты самая нежная и…и я люблю тебя…

Тэсса вдруг почувствовала, что душа ее готова устремиться куда-то вверх. Первый раз мужчина целовал ее. Первый раз она была в объятиях мужчины. Это было настолько необычное чувство, что она просто отдалась во власть его рук.

Сейчас их видела лишь печальная Селена-Луна и звезды…

***

Первые лучи титана Гелиоса, гнавшего свою колесницу по привычному пути на Запад, разбудили Иолая. Стряхивая с себя остатки сна, он вспомнил, что произошло накануне.

- Прекрасно, Иолай, теперь ты влип. (Он сказал это тихо, но Тэсса, спавшая очень чутко мгновенно проснулась)

- Иолай, ты о чем? Опять уже что-то случилось?

- Конечно, случилось. Твои родители меня теперь точно испепелят или превратят в какое-нибудь насекомое. А может, придумают и чего похитрее…

Тэсса улыбнулась, и в ее голубых глазах вспыхнули озорные искорки.

- Да брось ты… Я уже большая девочка и сама могу решать, что мне делать… Кстати, думаю нам пора вернуться, пока наши друзья нас не потеряли окончательно. Хотя я что-то сильно сомневаюсь, что наше отсутствие осталось незамеченным. Ладно, я пойду искупаюсь после сна. Ты со мной? Давай… С утречка окунуться в прохладную чистую водичку - самое оно.

Иолай, уже собравшийся встать, застонал, закатил глаза и опять упал на песок.

- Тэсса, нет, пожалуйста… И ты туда же? Мало мне одного Герка…

- Ну, тогда подожди меня. Сам уж как знаешь. Я сейчас быстро.

И Тэсса, скинув одежду, зашла в воду. Иолай проводил взглядом ее загорелую фигурку. Как нормальный здоровый мужчина он не мог оставаться на берегу, поэтому, тяжело вздохнув, он встал и поплелся за ней.

- Все-таки решил искупаться? – выныривая и обнаружив его рядом с собой, спросила Тэсса.

- А вдруг ты начнешь тонуть, или на тебя нападет какое-нибудь животное… Я хоть рядом буду - смогу помочь, - подхватывая ее на руки, ответил охотник.

Принимая правила игры, Тэсса засмеялась и обхватила его руками за шею.

- Тогда держи меня крепче и никому не отдавай, - прошептала она, и ее губы коснулись его щеки. Ее запах опьянял Иолая.

Забыв обо всем на свете, они стояли в воде и целовались.

- Ну, прекрасно, - раздался недовольный голос Геракла. – Мы их везде ищем, а эти голубки тут плескаются. Очень жаль вас прерывать, но у нас (вернее не совсем у нас) проблемы возникли. Арес опять послал своих чурбанов на одну деревню, она тут недалеко находится. Людям нужно помочь. Так что по коням. Собирайтесь побыстрее – мы вас ждем.

Тэсса среагировала моментально. Через секунду она уже стояла на берегу одетая и застегивала пояс, поправляя меч и кинжал.

- Ну, все, каникулы закончились, начались будни, - проворчал Иолай, натягивая свою знаменитую жилетку.

Он собрался уже последовать за Гераклом, когда Тэсса остановила его:

- Иолай, мне нужно сказать тебе сейчас одну вещь. Это быстро.

- Что случилось, солнышко?

Тэсса поколебалась несколько секунд:

- Иолай, пообещай мне одну вещь. Поклянись, что выполнишь то, о чем я тебя сейчас попрошу.

- Малыш, конечно, я тебе обещаю. А что я только что пообещал?

- Если вдруг в бою ты увидишь, что я себя не контролирую, останови меня любой ценой. Не дай мне совершить непоправимое, о чем я буду жалеть потом. Пожалуйста. Этого теперь может и не случиться, но я все-таки прошу тебя об этом.

Иолай внезапно стал очень серьезным:

- Малыш, я обещаю тебе это. Я сделаю для этого все. Я клянусь  тебе.

- Ты сделаешь все? Ты сможешь? Даже если придется пойти на самые крайние меры? Обещай мне, что я больше никого бесконтрольно не убью.

Иолай понимал, о чем она говорит. На секунду в его голове все помутилось. Сможет ли он сделать то, о чем она его сейчас просит? Потом он взял себя в руки и сказал твердым голосом:

- Ты можешь положиться на меня, я обещаю тебе это.

Она улыбнулась своей лучистой улыбкой. Казалось, даже венец Гелиоса померк перед ее внутренним светом. Иолай вздохнул: «Что же я ей только что пообещал? Смогу ли я? Хватит ли у меня решимости и сил остановить ее?»

- Когда все это закончится, я покажу тебе одно очень красивое место. Это пещера, посвященная Афродите. Другой такой нет. Она разрешила мне иногда приходить туда. Тебе там понравится.

- Конечно, понравится, раз она посвящена богине Любви. Теперь-то я знаю, что это такое. И как я жила раньше без этого чувства?…

- Ну, пошли что ли, гроза нахалов и засранцев? Покажем аресовским чурбанам, что такое настоящий бой…

Вскочив на коней, которых им предусмотрительно оставила Зена, они помчались догонять друзей, уже успевших скрыться за холмом.

***

Казалось, этой драке не будет конца. Одержимые Аресом воины бросались вперед, не думая ни о чем. Даже Геракл уже начал чувствовать усталость. Шакрам Зены летал в этой свалке, поражая врагов. Как только он возвращался в ладонь хозяйки, она тут же посылала его дальше, и он летел, неся с собой смерть. Боевой шест Габриэль мелькал вокруг нее и косил противников, как колосья в поле. Рукоять меча Иолая была уже скользкой от крови, стекавшей по клинку. Тэсса не отставала от друзей, и периодически вокруг нее образовывалось пустое пространство, когда нападавшие на нее воины, падали на землю, чтобы уже никогда не подняться. Дочь Гермеса-Психопомпа со своими новыми друзьями задала в этот день своему отцу много работы. Души, сопровождаемые вечно юным богом, отлетали в мрачное царство Аида. И где-то, сидя в своем храме, громко хохотал Арес, довольный своей новой выходкой.

Бой уже начал потихоньку стихать, когда бившаяся рядом с Гераклом Тэсса тихо прошептала «Ребенок плачет. Опять. Мне нужно к нему». Геракл посмотрел ей в глаза. То, что он увидел в них, испугало его. ПОТОМУ ЧТО В НИХ НЕ БЫЛО НИЧЕГО!!!!!!!!

Никаких эмоций, ни боли, ни страха, ни ненависти, ни радости. НИ-ЧЕ-ГО…

Потом он понял, что еще было не так. Вокруг них образовалось пустое пространство. Казалось, что какая-то сила разметала нападающих, как листья на ветру. Приходящие в себя воины стали бросать оружие и разбегаться. Но Тэссу остановить было уже невозможно. Ее меч, кинжал и руки находили все новые и новые жертвы…

Геракл бросился к девушке и попытался остановить ее:

- Тэсса, все уже закончилось, мы победили, хватит. Пусть они уходят.

И потом он понял, что им так долго пыталась объяснить Тэсса. Ее маленькие ручки сомкнулись у него на горле железной хваткой. Геракл вдруг почувствовал себя абсолютно беспомощным. Он не мог разомкнуть кольцо ее пальцев, начал задыхаться. Глаза Тэссы по-прежнему ничего не выражали, она явно не понимала, что делает, но легче от этого Гераклу не было.

Первой происходящее заметила Габриэль. Она тут же кинулась на помощь, но получив мощный удар ногой в живот, отлетела на несколько метров в сторону, на какое-то мгновение потеряв сознание.

Свистнул шакрам, рассекая воздух, и упал у ног Тэссы и пытающегося вырваться из ее смертельных объятий Геракла. Казалось, шакрам налетел на невидимую стену, которую он не смог пробить. С ужасом Зена и Габби поняли, что сделать они ничего не могут. В растерянности смотрели они то на Геракла с Тэссой, то на Иолая, застывшего на месте с каменным лицом. О чем думал в этот момент охотник? Им не дано было этого слышать.

- … когда я слышу плач ребенка, остановить меня не может никто…

-  … я не хочу, чтобы ты увидел это…

-  … не дай мне совершить непоправимое…

- … обещай мне… обещай, что ты остановишь меня любой ценой…

Иолаю казалось, что время течет невыносимо медленно, что его руки живут своей жизнью, что они не слушаются его. Лук сам скользнул ему в ладонь, стрела, как послушная наложница, легла на тетиву.

«Нет, я не могу, малыш, прости. Это выше моих сил»

Но руки уже сами поднимают лук, натягивая тетиву. Стрела сама хочет отправиться в этот полет.

«Я так не могу, я не могу…!!!!!!!!!!!!!!!»

«Обещай мне… обещай…»

И вот пальцы сами отпускают тетиву, посылая стрелу в цель.

Но быстрее стрелы летит крик Иолая, пытаясь обогнать, предотвратить неизбежное:

- ТЭССА!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Иолай не был уверен, что она услышит его, точнее, он вообще не надеялся, что в этом состоянии она услышит и успеет отреагировать.

Но вот Геракл почувствовал, как тиски, сдавливавшие горло пропали. Тэсса обернула на крик,… навстречу стреле… Конечно, она ее увидела и она могла поймать ее или просто уклониться. Но она просто стояла и с улыбкой смотрела на Иолая. Ее синие глаза снова светились жизнью. Губы тихо (услышал это только Геракл) прошептали «спасибо».

А потом стрела достигла своей цели…

Геракл еле успел подхватить падающую девушку.

Уронив лук, Иолай, как во сне подошел к другу с его возлюбленной на руках.

- Тэсса… прости меня… - теперь его голос звучал тихо, как будто всю свою силу он вложил в тот крик.

Казалось, сначала Тэсса и не услышала его

- Ребенок больше никогда не заплачет… Теперь я свободна… Спасибо, милый… - легкая улыбка опять коснулась ее губ.

Иолай упал на колени над своей умирающей богиней. Геракл с болью смотрел на все это, но помочь другу ничем не мог. Им вдруг показалось, что кровь из раны приобретает какой-то серебристый оттенок.

- За что спасибо, Тэсса, я же убил тебя…

- Ты освободил меня… Прости, не сможем мы с тобой сходить в пещеру Афродиты. А мне так хотелось пойти туда именно с тобой…

- Нет, так быть не должно. Мы поможем тебе, ты только потерпи, ладно?

- Иолай, ты же сам понимаешь, что это бесполезно. Такова моя судьба, и она должна свершиться до конца. Теперь мне понятно, что хотел сказать наставник и Мойры. Меня остановила любовь.

- Прости меня, малыш…

- Теперь все будет хорошо, Иолай… Мне пора, отец пришел за мной. Прощайте, друзья. Прощай, любимый. Надо же, никогда не думала, что мне придется сказать такое.

Она хотела поцеловать его, но сил ей уже не хватило. Последний вздох тихо сорвался с ее губ и коснулся губ Иолая. Это был их последний поцелуй. Смертная богиня закончила свой жизненный путь, и ее душа уже стояла рядом с Гермесом.

Геракл увидел его именно в тот момент, когда Психопомп пришел за очередной душой. Никогда не увидит больше Геракл в глазах юного бога такую боль, какая рвалась сейчас, когда Гермес увидел, чью душу ему предстоит вести к своему мрачному дяде Аиду.

Больше никто не видел, как легкая фигурка отлетела от тела уже мертвой девушки и встала рядом со своим бессмертным отцом. Гермес серьезно посмотрел на младшего брата. Потом он легонько коснулся своим жезлом тела дочери. И оно вдруг начало таять. Просто медленно исчезать.

И вот уже Иолаю в руку упал маленький медальон, который Тэсса всегда носила на шее. Бело-черный, идеально круглый. Как она назвала его? Инь и Янь? Иолая крепко сжал в руке последний и единственный подарок любимой…

На берегу реки тихо сидела одинокая фигура.

Иолай пытался вспомнить сегодняшний день. У него это получалось и от этого становилось жутко. Еще утром они были так счастливы. Она пыталась загнать его в воду. Она хотела купаться. Если бы он только знал, что это в последний раз…

Потом обещание… Битва… Время, тянущееся невыносимо долго… Песня тетивы… Его крик… Ее глаза… И потом ничего… Больше он ее не увидит… Никогда… НИКОГДА… От этого беспощадного «никогда» хотелось выть… Больше ничего сделать нельзя… НИЧЕГО И НИКОГДА…

Рука сжала маленький бело-черный медальон.

- Малыш, прости меня….

Вдруг Иолай почувствовал чье-то присутствие. Обернувшись, он увидел за спиной Афину. Богиня войны молча смотрела на охотника глазами, полными материнской боли. ГЛАЗАМИ, СИНИМИ ГЛАЗАМИ… Новая волна боли нахлынула на охотника…

Потом он спокойно произнес:

- Мне кажется, я знаю, зачем ты пришла, Сова.

- Нет, не знаешь, кудрявый. Я пришла сказать тебе «спасибо». Ты помог моей дочери избавиться от власти Крона, научил ее любить, подарил ей любовь, сделал ее счастливой. Ты дал ей больше, чем мы, ее родители. Теперь она будет с нами всегда. Богиней она не станет – теперь уже поздно. Она будет духом радости и помощи. Потом когда-нибудь ты поймешь, что это значит. А теперь прощай, охотник. Еще раз спасибо тебе.

Афина уже собралась уходить. Вдруг она обернулась и произнесла:

- Она просила передать тебе кое-что. Это против правил, но она же моя дочь...

Она протянула ему руки. В одной из них лежала большая алая роза, а в другой широкий кинжал Тэссы.

- Это ее последний подарок. Она хотела, чтобы этот кинжал оставался всегда у тебя. А роза… Ты и сам знаешь, что это символ чистой и верной любви. Она сказала, что ты поймешь, что с ней нужно сделать.

Потом Афина исчезла…

Геракл нашел друга у пещеры Афродиты. Он знал, что Иолай будет именно там, но вот что охотник там делал, поразило Геракла.

Иолай стоял рядом с только что посаженной розой…

Геракл тихо подошел и молча обнял друга за плечо. Он понимал, что говорить ничего не нужно. Что он мог сейчас сказать охотнику?

- Я обещал привести ее сюда… - голос у Иолая был усталым. – Это ее подарок, я уверен, она хотела, чтобы я сделал именно так…

- Она действительно успела полюбить тебя…

- А я убил ее… Своими руками…

- А ты помнишь ее слова? «Тебя остановит любовь». Мне кажется, я понял, что хотели сказать этим Мойры и ее наставник. Только истинная, чистая и светлая любовь сильного человека может пойти против власти Крона. Неужели ты не понимаешь, что в последний момент ты сумел пробиться к ней. Она же услышала тебя…

- Тогда почему она ждала эту стрелу?!!!! Почему не уклонилась от нее? Она же могла. У нее отменная реакция… была…

- Потому что такова была ее судьба, как ни банально это звучит. Пойми, она была не такая как все. Она не принадлежала ни одному миру. Богиней она не была, потому что была смертна. Человеком она тоже не была…

- НЕТ!!!! Она была человеком, - Иолай прервал друга на полуслове. – Она была самым чистым и замечательным человеком, таких в мире больше нет и не будет. И в этом виноват я.

- А вот в этом ты не прав. Ты дал ей слово и ты нашел в себе силы сдержать его. Она ждала от тебя именно этого и не ошиблась. Иолай, тяжело терять любимого человека, я знаю это, как никто другой, и могу понять твои чувства. Теперь ты можешь только сохранить светлые воспоминания о ней и продолжать идти своей дорогой. Именно этого она хотела бы. Больше мне нечего тебе сказать, к сожалению.

- Да, наверное, ты прав. Просто все влюбленные слишком эгоистичны… Геракл, ты иди, я скоро догоню тебя… Зена с Габби нас уже, наверное, заждались…

Оставшись один, Иолай еще какое-то время молча стоял рядом с пещерой, глядя на нежный символ любви, оставленный им в дар богине.

- Прощай, любимая… Прости меня…

Вдруг он почувствовал легкое прикосновение к щеке и губам, скорее это было похоже на дуновение ветерка. Но вокруг  не пошевелился ни один листочек.

- Я люблю тебя, Иолай, - тихо прошелестел ветер, играя белокурыми волосами охотника. – Спасибо тебе…

И снова все стихло…

Иолай печально посмотрел в звездное небо…

Селена-Луна снова отправилась в свой путь…

И звезде все так же смотрели на землю…

Казалось, все было по-прежнему…

Вот только синеглазой девушки больше не было с ним рядом…

И не будет уже никогда…

Крепко сжав в руке ее медальон и засунув широкий кинжал за пояс, Иолай твердым шагом пошел туда, где его ждали друзья…

И он не знал, что далеко, в мрачном царстве Аида, легкая синеглазая тень, вернувшись после недолгого отсутствия, сейчас сидела рядом со своим бессмертным отцом на берегу Леты, и призрачные слезы растворялись в ее тихом потоке.