«И пускай меня судьбою загоняет в колею
Я найду всегда без cбоя траекторию свою,
По которой, огибая неродные города,
Я сумею возвратиться непосредственно сюда.
На зеленый этот остров, где от бурь спасаюсь я,
Где все просто и не просто,
Где живет моя семья…»
Очень любимые и уважаемые мною «ИВАСИ»
А. Иващенко и Г. Васильев.

- Милый, я дома!
Тишина.
- Милыыыыый!
Снова тишина.
Иолай прислонил к стене лук, снял с пояса ножны и вместе с дорожным мешком опустил их на пол.
Странно… Он должен быть дома. Вечер на дворе… Он давно уже никуда не выходит по вечерам.
Иолай протопал в кухню.
- Ну куда в грязных сапогах? - раздался из спальни ворчливый голос. – Не видишь что ли?
Охотник виновато оглянулся, на чистом, свежевымытом полу отпечатались следы его сапог.
- Ну прости, прости… - охотник шлепнулся на табуретку и, стянув с себя грязную обувь, вышвырнул ее в сени. Босым ногам сразу стало прохладно.
- Простудишься, - буркнул все тот же голос. - На вот, надень…
Из спальни вылетели два цветных, теплых вязаных тапочка. Иолай вздохнул: с помпонами… Ну кому нужны эти дурацкие помпоны?
Охотник покосился в сторону спальни и покорно влез в тапочки.
- А что сегодня на ужин?
- А ты руки мыл?
Боги! Иолай поморщился.
- А теплая вода есть?
Из спальни донесся протяжный вздох и на пороге появился он…
Все те же темные аккуратно причесанные волосы, знакомые синие глаза, кожа со следами прежнего загара, широкие плечи. Он по-прежнему любил желтые рубашки и кожаные штаны, но теперь поверх всего этого был надет безупречно чистый кружевной фартук, завязки которого, обхватывая мускулистое тело, сплетались на спине в кокетливый бантик. На ногах… Иолай опустил глаза: так и знал! такие же тапочки с помпонами! И когда он успевает вязать их в таком количестве?
- Пойдем. Я тебе полью.
Геракл лил заранее подогретую воду на спину охотника и ловил себя на том, что не может отвести взгляда от этого прекрасного, загорелого тела, от широких плеч, от ловких рук, мускулистой шеи…
Иолай фыркал от удовольствия, с наслаждением смывая с себя вместе с пылью усталость от долгого пути. Боги! Как же он устал!
- Знаешь, - проговорил охотник, вытираясь и натягивая чистую рубаху, заботливо протянутую Гераклом. - На этот раз нам попалась чертовски умная гидра. Еще чуть-чуть и Автолик угодил бы ей на десерт. Мне кажется, что в последнее время он стал какой-то неуклюжий... неповоротливый, что ли... Ты не заметил, что у него стал расти животик? Может прекратить приглашать его к нам на ужины? Хотя он без ума от твоей стряпни, однажды она может стоить ему жизни…
Монолог охотника прервали странные звуки. Иолай поднял голову и с удивлением увидел, что Геракл уткнулся лицом в мокрое полотенце, и его плечи странно вздрагивают.
- Ну вот… - Иолай даже растерялся. - Что случилось? Я что-то не то сказал?
Он опустился на табурет в кухне и широко развел руки.
- Ну иди сюда… иди…
Геракл послушно скользнул на пол у ног Иолая.
- Ну что случилось?
Охотник приподнял голову полубога за подбородок и заглянул в его мокрые от слез глаза.
- Ты… ты… - всхлипнул тот. - Ты совсем ничего не помнишь?
- Насчет чего?
- … какой сегодня день…
- А какой сегодня день? - робко поинтересовался Иолай и тут же пожалел об этом. Слезы с новой силой побежали из синих глаз.
- Ты ничего не помнишь…
- Помню! Конечно, я помню! Сегодня… - глаза Иолай лихорадочно оглядывал дом, стараясь найти хоть какую-то зацепку, хоть что-то что объяснило бы ему странное поведение друга.
Чисто убранная, аккуратная кухня, цветы, салфеточки, свечи, празднично накрытый стол… Стоп! Свечи и стол! Боги! как он мог забыть!!! Теперь придется приложить массу усилий, чтобы вымолить прощение.
- Боги! Герк! Сегодня же годовщина!
- Да, сегодня пять лет с того дня, как мы объявили всем, что намериваемся жить вместе. И ты об этом забыл!
- И я об это забыл! Ну прости, меня. Прости, - Иолай привлек Геракла к себе, прижавшись губами к его соленой от слез щеке. - Просто последняя неделя была такой тяжелой. Гидры лезли из-под земли, как грибы после дождя. Мы с Автоликом даже до дому не успевали дойти. Приходилось разворачиваться на полдороги. Автолик даже сказал, что…
- «Автолик сказал, Автолик сказал…» Он для тебя всегда на первом месте! Он для тебя самый главный… А я…
- Ну что ты, что ты, - Иолай испугался, что Геракл снова расстроиться. – Ты же знаешь, что для меня существуешь только ты. Ты один, - Иолай зарылся лицом в ароматные волосы полубога. - Ты самый лучший, ты единственный и неповторимый…
Геракл вздохнул и уткнулся в широкое плечо друга.
Пять лет! Боги! прошло уже пять лет! Сколько же всего случилось за это время? Иолай неожиданно хихикнул.
- Что?
- Да так… Вспомнил, как твой отец отреагировал на наше заявление.
- Да, - Геракл невольно улыбнулся. - Он был расстроен…
- Не то слово…
Иолай вспомнил, как Бог Богов бегал кругами по дому Алкмены, швыряясь молниями во все, что попадалось под руку и ругался нехорошими словами. Но потом, на большом празднике, устроенном их друзьями, Зевс сидел между Зеной и Габи, смотрел, как радуются гости за Геракла и его друга и, казалось, смирился со всем происходящим. А потом и вовсе привык и частенько заглядывал на огонек в этот уютный дом.
- Иолай…
- Что?
- Ты не жалеешь?
- Ни одной минуты!
- Я тоже.
Охотник смотрел на друга и за аккуратной стрижкой, кружевным фартучком и заплаканными глазами видел прежнего легендарного героя. Героя, от имени которого трепетали бандиты и разбегались чудовища, человека, который мог днями обходиться без сна и еды, напарника, которому он доверял полностью и безоговорочно, чью спину он прикрывал и за кого он не задумываясь отдал бы свою жизнь.
Иногда, ругая растолстевшего Автолика, Иолай сожалел о тех днях, но… Как приятно было вернуться в чистый, приветливый дом, где тебя ждут уютные, тапочки (пусть даже с дурацкими помпонами), теплая вода для умывания и горячий ужин. Где можно прижавшись сидеть у огня и слушать, как потрескиваю поленья в очаге. Где тебя ждут и любят…
Геракл поначалу удивлялся, как легко он влился в эту новую для себя жизнь. Порой, когда Иолая не было дома, он открывал сундук, доставал с самого его дня свои старые наручи, смотрел на них и вздыхал. А потом снова убирал их на самое дно.
Он не жалел о ТОЙ жизни и не жалел об ЭТОЙ. Он всегда мечтал иметь семью, и похоже что наконец-то его мечта начала сбываться.
Одно только беспокоило сына Зевса. Иолай никак не мог распроститься с полной опасностей жизнью героя, но Геракл утешал себя, что это не надолго. А когда охотник образумится… Тогда…
Геракл вздохнул.
- Пойдем, все небось давно остыло, - чуточку ворчливо сказал он.
Стемнело. Они сидели рядом, в очаге приветливо горел огонь и сотни маленьких ярких глаз-звездочек с любопытством заглядывали в окно уютного домика, весело подмигивая двум хорошим людям, нашедшим свое счастье в этом безумном мире.